Report of the Special Rapporteur on the question of torture, Theo van Boven, submitted in accordance with Commission resolution 2002/38, Addendum, Mission to Uzbekistan, E/CN.4/2003/68/Add.2, 3 February 2003

Доклад Специального докладчика по вопросу о пытках Тео ван Бовена, представленный в соответствии с резолюцией 2002/38 Комиссии, Пытки и другие жестокие, бесчеловечные или унижающие достоинство виды обращения и наказания, Добавление, Миссия в Узбекистан, E/CN.4/2003/68/Add.2, 3 февраля 2003 г.

ГРАЖДАНСКИЕ И ПОЛИТИЧЕСКИ ПРАВА, ВКЛЮЧАЯ ВОПРОСЫ ПЫТОК И ЗАДЕРЖАНИЙ

Пытки и другие жестокие, бесчеловечные или унижающие достоинство виды обращения и наказания

Доклад Специального докладчика по вопросу о пытках Тео ван Бовена, представленный в соответствии с резолюцией 2002/38 Комиссии

По приглашению правительства Специальный докладчик с 24 ноября по 6 декабря 2002 года совершил поездку в Республику Узбекистан, в ходе которой он встретился с различными высокопоставленными должностными лицами и представителями организаций гражданского общества, а также с предполагаемыми жертвами пыток и их родственниками, и посетил места содержания под стражей. Специальный докладчик выражает признательность правительству за то, что оно предоставило ему возможность осуществить эту важную миссию, и он рассматривает свою поездку как явное свидетельство расширения сотрудничества между правительством и Организацией Объединенных Наций в области прав человека. Исходя из многочисленных свидетельских показаний, полученных Специальным докладчиком в ходе проведения миссии, он полагает, что пытки или аналогичные виды жестокого обращения носят систематический характер. Поэтому он рекомендует ряд мер, которые необходимо принять для того, чтобы положить конец пыткам и жестокому обращению в Узбекистане. Он с большим интересом и надеждой отмечает выраженное высокопоставленными должностными лицами в правительстве намерение и готовность принять меры по рекомендациям, включенным в настоящий доклад.

ДОКЛАД СПЕЦИАЛЬНОГО ДОКЛАДЧИКА ПО ВОПРОСУ О ПЫТКАХ

1. После совместной просьбы, сделанной Специальным докладчиком и председателем-докладчиком Рабочей группы по произвольным задержаниям в июне 2000 года, правительство Узбекистана в июне 2002 года пригласило Специального докладчика провести миссию по установлению фактов в стране в рамках его мандата. Вопрос о проведении миссии обсуждался также президентом Узбекистана и Генеральным секретарем Организации Объединенных Наций во время визита последнего в страну 18 октября. Цель поездки, которая состоялась 24 ноября - 6 декабря 2002 года, ‑ дать Специальному докладчику возможность собрать информацию из первых рук в ходе целой серии контактов, с тем чтобы лучше оценить ситуацию с пытками и другими видами жестокого обращения в Узбекистане и соответственно иметь возможность рекомендовать правительству ряд мер, которые необходимо принять для того, чтобы положить конец подобной практике.

2. В ходе своей поездки Специальный докладчик встретился с премьер-министром Узбекистана г-ном Султановым, министром иностранных дел г-ном Камиловым, министром внутренних дел (МВД) г-ном Алматовым, министром обороны г-ном Гулямовым, министром юстиции г-ном Полвоном-Зода, генеральным прокурором г-ном Кодировым, исполняющим обязанности председателя Верховного суда г-ном Ишметовым, заместителем председателя Службы национальной безопасности (СНБ) г-ном Мустафаевым, государственным секретарем по вопросам правоохранительных органов в администрации президента г-ном Азизовым, заместителем министра внутренних дел, отвечающим за исполнение наказаний (ГУИН), генералом Кадировым, омбудсменом г‑жой Рашидовой и директором Национального центра по правам человека г-ном Саидовым.

3. Специальный докладчик посетил следующие места, где содержатся лишенные свободы лица: ИВС/СИЗО министерства внутренних дел в Ташкенте, тюрьму в Андижане, районный ИВС/СИЗО СНБ Ферганской области в Фергане, колонию Яслык, главную психиатрическую больницу в Ташкенте и колонию Зангиата. Из-за неблагоприятных погодных условий Специальный докладчик не смог совершить поездки в районы Навои и Карши, в частности посетить колонию 64/36 в Навои, как это первоначально планировалось.

4. Специальный докладчик с сожалением отмечает, что он не смог удовлетворительным образом и всесторонне ознакомиться с колонией Яслык. Он также с серьезной озабоченностью отмечает, что ему было отказано в доступе в изолятор СНБ в Ташкенте (дополнительные детали см. ниже).

5. Специальный докладчик встречался с лицами, которые сами или родственники которых стали, как утверждалось, жертвами пыток и других видов жестокого обращения, и он получил устную и/или письменную информацию от неправительственных организаций (НПО) и членов гражданского общества, в том числе от следующих: отделение Организации по наблюдению за соблюдением прав человека в Ташкенте, "Матери против смертной казни и пыток", Общество правовой помощи, Организация по правам человека Узбекистана (ОПЧУ), Независимая организация по правам человека Узбекистана (НОПЧУ), "Дом свободы", "Мазлум", Организация по правам человека "Эзгулик", Комитет правовой помощи заключенным, Инициативная группа по правам человека, Центр демократических инициатив и Ташкентская группа в защиту прав человека. И наконец, он также встретился с представителями Бюро по демократическим институтам и правам человека Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе.

6. Специальный докладчик хотел бы поблагодарить правительство Узбекистана за приглашение и за оказанную ему поддержку во время проведения миссии через министерство иностранных дел и другие правительственные учреждения. Он также хотел бы выразить свою признательность координатору-резиденту Организации Объединенных Наций в Узбекистане и его сотрудникам за их материально-техническую и другую поддержку.

I. ЗАЩИТА ОТ ПЫТОК ЛИЦ, НАХОДЯЩИХСЯ ПОД СТРАЖЕЙ

7. В статье 26 Конституции 1992 года говорится, что "никто не может быть подвергнут пыткам, насилию, другому жестокому или унижающему достоинство человека обращению". Уголовный кодекс (УК) 1994 года, в который в октябре 2001 года были внесены поправки, не содержит никакого конкретного определения пыток. Однако, как утверждали власти, и в частности генеральный прокурор, ряд положений УК охватывает преступления пытки, начиная со статьи 104 ("Умышленное тяжкое телесное повреждение") и кончая статьей 110 ("Истязание"). В статье 17 Уголовно-процессуального кодекса (УПК) 1999 года говорится, что "судья, прокурор, следователь и дознаватель обязаны уважать честь и достоинство участвующих в деле лиц. Никто не может быть подвергнут пыткам, насилию, другому жестокому или унижающему честь и достоинство человека обращению. Запрещается выполнение действий и вынесение решений, которые унижают честь и достоинство человека, … необоснованно причиняют ему физические и нравственные страдания".

8. По словам директора Национального центра по правам человека, вопрос о том, достаточно ли нынешних положений УК или необходимо более точное определение пыток, был передан на рассмотрение парламентскому комитету по законодательству. В этой связи Специальный докладчик разделяет точку зрения Комитета против пыток, который в мае 2002 года после рассмотрения второго периодического доклада об осуществлении Конвенции против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания, представленный Узбекистаном (CAT/C/53/Add.1) 1, рекомендовал Узбекистану "а) безотлагательно приступить к реализации планов по рассмотрению предложений о внесении поправок в его внутреннее уголовное право, с тем чтобы включить в него преступление пыток, состав которого был бы полностью совместим с определением, содержащимся в статье 1 Конвенции, и подкреплялся адекватным наказанием" (CAT/C/CR/28/7, пункт 6). Кроме того, Специальный докладчик отмечает, что преступление, упомянутое в статье 104 УК 2 и являющееся наиболее тяжким из соответствующих преступлений, указанных в УК, наказывается лишением свободы на срок всего лишь до пяти лет. Он хотел бы напомнить, что в пункте 2 статьи 4 Конвенции говорится, что "каждое государство-участник устанавливает соответствующие наказания за такие преступления с учетом их тяжкого характера".

9. Любому лицу, задержанному и лишенному свободы, в течение 72 часов должно быть официально предъявлено обвинение. В статье 226 УПК говорится, что задержание без предъявления обвинения "не может продолжаться более 72 часов с момента доставления задержанного в милицию или иной правоохранительный орган". С санкции прокурора срок такого задержания без предъявления обвинения может быть продлен до 10 дней в целях проведения предварительного расследования. Как только подозреваемому предъявляется обвинение, он помещается в "изолятор временного содержания", или сокращенно ИВС.

10. По прибытии в милицию сотрудник, который произвел арест, должен составить протокол об аресте, а арестованное лицо должно написать "объяснение", в котором он/она объясняет причины и обстоятельства ареста. Считается, что это "объяснение" может быть позднее использовано в суде в качестве доказательства. По информации из неправительственных источников, в течение этого времени задержанные лица должны также подписать документ, в котором говорится, что им сообщили об их правах. Как утверждается, в этом документе не указывается, в чем заключаются такие права. Точно так же если подозреваемый решает отказаться от своего права на адвоката, то соответствующий документ должен быть подписан в присутствии адвоката.

11. Статья 44 Конституции предусматривает, что каждому гарантируется право обжалования в суд незаконных действий государственных органов. Однако, по информации из неправительственных источников, Верховный суд заявил в 1997 году, что эта гарантия не распространяется на вопрос лишения свободы, поскольку в УПК уже предусмотрены достаточные процессуальные гарантии в этой связи. Хотя исполняющий обязанности председателя Верховного суда не подтвердил и не опроверг эту информацию, он выразил сожаление по поводу того, что в настоящее время не практикуется обращение в суд для исправления положения в случае предполагаемого произвольного задержания. Специальный докладчик с сожалением отмечает, что, таким образом, право на хабеас корпус - основополагающая гарантия от произвольного задержания - не является одним из элементов уголовного судопроизводства Узбекистана, хотя статья 18 УПК и предусматривает, что "никто не может быть подвергнут аресту или содержанию под стражей иначе как на основании судебного решения или с санкции прокурора. Суд и прокурор обязаны немедленно освободить всякого незаконно лишенного свободы…". Это положение действительно можно толковать как гарантию возможного вмешательства суда на начальном этапе лишения свободы, хотя оно и не предусматривает права обжалования в суд. Однако необходимо отметить, что все собеседники, в том числе и официальные лица, признавали, что на практике все решения относительно содержания под стражей до суда являются прерогативой прокурора. Суды, как утверждается, вообще не вмешиваются на этом начальном этапе уголовного судопроизводства.

12. В статье 48 УПК предусмотрено право иметь адвоката ("защитника") с момента объявления задержанному постановления о признании его подозреваемым или с момента его "задержания". Значение этого последнего слова по‑разному толковалось официальными собеседниками и практикующими юристами; неясно, относится ли это к моменту ареста/задержания или к моменту официального предъявления подозреваемому обвинения.

13. Соответственно статья 49 УПК, где перечисляются лица, которые могут участвовать в качестве защитников в деле, включая близких родственников по постановлению следователя или определению суда, предусматривает, что "защитник допускается к участию в деле с момента предъявления гражданину обвинения или объявления постановления о признании его подозреваемым либо протокола о задержании". Похоже, что здесь слово "задержание" относится к моменту официального предъявления обвинений. Тогда это означает, что подозреваемый имеет право на защитника только после официального предъявления обвинения, т.е. через 3‑10 дней.

14. Однако необходимо отметить, что в соответствии со статьей 48 УПК "подозреваемый имеет право… требовать допроса не позднее 24 часов после задержания". Точно так же статья 110 УПК предусматривает, что "… обвиняемый должен быть допрошен немедленно или не позднее 24 часов после задержания". И опять в этих двух положениях слово "задержание" можно толковать двояко. Однако в основном считается, что здесь это означает арест. Это подтверждается следующим разъяснением, которое дал Специальному докладчику Генеральный прокурор: подозреваемый должен быть допрошен первый раз в течение 24 часов после его задержания, с тем чтобы у прокурора было 48 часов для принятия на основании первых показаний, полученных следователем, решения о том, предъявлять ли по данному делу официальное обвинение. В соответствии со статьей 111 УПК после первого допроса, который, соответственно, должен быть произведен в течение 24 часов лишения свободы, следователь должен "обеспечить участие в допросе защитника". Тогда это означает, что подозреваемый имеет право на защитника после этого первого допроса, во время которого ему "объявляют постановление о признании его подозреваемым" (статья 48), т.е. в течение 24 часов после лишения свободы.

15. По мнению Специального докладчика, важнейший вопрос о времени получения доступа к защитнику/адвокату/юристу на раннем этапе уголовного преследования, как правило, не известен или игнорируется, поскольку можно по-разному толковать соответствующие положения УПК. Беседы с официальными лицами и практикующими юристами не прояснили, имеет ли лицо, лишенное свободы, право на доступ к адвокату сразу после лишения свободы (задержания), в течение 24 часов или только с момента официального предъявления ему/ей обвинения, т.е. через 3-10 дней после задержания. Хотя министр юстиции подчеркивал, что адвокаты могут посещать своих клиентов с момента задержания и принимать полноправное участие на всех этапах расследования, мнения практикующих юристов разделялись между двумя другими альтернативами, т.е. в течение 24 часов или с момента официального предъявления обвинения.

16. Кроме того, необходимо подчеркнуть, что, как подтвердил начальник ИВС МВД в Ташкенте, следователь по делу должен сообщать семье и адвокатам задержанного о его задержании. Он признал, что для свиданий с адвокатами или членами семьи в любом случае необходимо предварительное явно выраженное согласие следователя, который, как отмечалось, обладает всеми дискреционными полномочиями в этом вопросе.

17. И наконец, Специальный докладчик с озабоченностью отмечает, что во время первого допроса, предусмотренного статьей 48 УПК (в течение первых 24 часов), подозреваемого могут попросить написать если не признание с возможным самооговором, то "объяснение", которое позднее может быть использовано в суде как доказательство. В соответствии с вышеупомянутыми положениями на этом этапе закон не предусматривает обязательного присутствия адвоката. Как сообщили Специальному докладчику, иногда свидетелей, по закону не имеющих доступа к адвокату, сначала доставляют в милицию, добиваются от них признания и затем переквалифицируют в "подозреваемых".

18. После первоначального содержания под стражей в условиях временной изоляции в течение 3-10 дней человек должен быть либо освобожден, либо обвинен и затем "заключен под стражу" до суда, обычно в месте содержания под стражей, которое сокращенно называют СИЗО (следственный изолятор). Согласно статье 245 УПК, "содержание под стражей при расследовании преступлений не может продолжаться более двух месяцев". Этот срок может быть продлен прокурором района до трех месяцев в случае невозможности закончить расследование, и при отсутствии оснований для изменения меры пресечения. Дальнейшее продление срока до шести месяцев может быть осуществлено лишь ввиду особой сложности дела и только прокурором области. Продление срока свыше шести месяцев допускается в исключительных случаях и только в отношении лиц, обвиняемых в совершении особо тяжких преступлений. И наконец, содержание под стражей до суда может быть продлено на срок до полутора лет генеральным прокурором Республики Узбекистан. Никакое дальнейшее продление этого срока не допускается. По словам генерального прокурора, большинство дел решается в течение трех месяцев. Как показывают многочисленные примеры, представленные в дополнениях, продолжительные сроки содержания под стражей до суда, похоже, являются широко распространенным явлением.

19. Исполняющий обязанности председателя Верховного суда обратил внимание Специального докладчика на статью 88 УПК, согласно которой "при доказывании запрещается: 1) совершать действия, опасные для жизни и здоровья лиц или унижающие их честь и достоинство, 2) домогаться показаний, объяснений, заключений… путем насилия, угроз, обмана и иных незаконных мер".

20. Согласно статье 33 УПК, надзор за точным исполнением законов в стадиях дознания и предварительного следствия осуществляет генеральный прокурор Республики и подчиненные ему прокуроры. Они должны осуществлять надзор за всем досудебным уголовным процессом, осуществляемым следователями МВД, СНБ или их собственными следователями. Следователям, как отмечается, оказывают помощь оперативные сотрудники. Сотрудники МВД расследуют малозначительные преступления, сотрудники СНБ - так называемые преступления, связанные с безопасностью, или преступления против государственных интересов, а сотрудники Генеральной прокуратуры - тяжкие преступления.

21. По словам Генерального прокурора, освобождение под залог до суда практикуется только в том случае, если поступает официальная просьба и если в качестве гарантии может быть внесена достаточная сумма денег. Он сообщил, что в течение первых десяти месяцев 2002 года под залог были освобождены около 700 лиц. По мнению Специального докладчика, освобождение под залог или аналогичные меры должны практиковаться гораздо чаще.

22. Ряд собеседников Специального докладчика из неправительственных организаций утверждали, что процесс уголовного расследования, в том числе и действия во время задержания, регулируется главным образом внутренними административными правилами, которые не публикуются. Это, как утверждается, основное препятствие для активного и эффективного участия адвокатов и защитников, особенно на начальном этапе ареста и содержания под стражей, а также для предоставления доступа независимым врачам и родственникам лиц, лишенных свободы. Это также, как считают, объясняет широкие дискреционные полномочия следователей в этой связи. Тем не менее министр юстиции отрицал наличие административных инструкций. Все законодательные нормы, касающиеся ареста, содержания под стражей и процесса досудебного расследования, содержатся в УПК. Необходимо подчеркнуть, что младшие сотрудники правоохранительных органов, с которыми приходилось встречаться во время посещения мест содержания под стражей, похоже, не знали о правовых положениях, которые они должны соблюдать при обращении с лицами, находящимися под стражей до суда.

23. Статья 53 УПК предусматривает, что "…если обвиняемый или подсудимый содержатся под стражей, защитник вправе иметь с ним свидания наедине без ограничения числа и продолжительности свидания". Таким образом, по закону свидания с адвокатами должны быть конфиденциальными и неограниченными. На практике это положение, как утверждалось, часто игнорируется, и начальники мест содержания под стражей признавались, что для любого свидания с адвокатом необходимо официальное разрешение следователя или прокурора, ведущего данное дело.

24. Статья 50 УПК предусматривает также, что "…участие защитника в деле обеспечивает дознаватель, следователь, прокурор или суд. В случаях, когда вступление в дело избранного защитника невозможно в течение 24 часов, дознаватель, следователь, прокурор или суд должен предложить подозреваемому, обвиняемому, подсудимому либо их родственникам пригласить другого защитника или самому обратиться в адвокатское бюро, коллегию или фирму с предложением назначить защитника. Защитник, избранный подозреваемым, обвиняемым, подсудимым, вправе вступить в дело в любое время". Точно так же в статье 111 УПК говорится, что если подозреваемый/обвиняемый не может нанять адвоката по своему выбору, следователь обязан предоставить ему/ей адвоката, назначенного государством.

25. В статье 235 УК говорится, что "принуждение к даче показаний, т.е. психическое или физическое воздействие на подозреваемого, обвиняемого, свидетеля, потерпевшего или эксперта посредством угроз, нанесения ударов, побоев, истязаний, причинения мучений, нанесения легкого или средней тяжести телесного повреждения, или иных незаконных действий, совершенное дознавателем, следователем или прокурором с целью вынуждения дать показания, наказывается арестом до шести месяцев или лишением свободы до пяти лет. То же действие, повлекшее тяжкие последствия, наказывается лишением свободы от пяти до восьми лет." C татья 22 УПК также предусматривает, что "запрещается домогаться показаний подозреваемого, обвиняемого, подсудимого, свидетеля и других участвующих в деле лиц путем насилия, угроз, ущемления их прав и иных незаконных мер". По словам практикующих юристов, статья 95 также предусматривает, что доказательства, собранные недопустимыми средствами, не могут считаться доказательствами в суде. В отличие от заявлений об отказе от юридической помощи признания необязательно делать в присутствии адвоката, для того чтобы они были сочтены допустимыми в суде.

26. Специальный докладчик с удовлетворением отмечает, что в мае 1997 года Верховный суд опубликовал решение пленарного заседания суда, в котором говорится, что "любое доказательство, полученное незаконным методом, не имеет доказательной силы и не может служить основанием для вынесения служебного решения". По словам министра юстиции, Верховный суд также издал директиву, где говорится, что признание не всегда является подтверждением вины в отсутствие других объективных доказательств или свидетельств. Не приводя Специальному докладчику каких-либо конкретных примеров, он заявил, что имеется достаточно примеров, когда суды отвергали доказательства, полученные в результате применения пыток. Исполняющий обязанности председателя Верховного суда обратил внимание Специального докладчика на статью 463 УПК, где говорится, что признание вины в ходе расследования или в суде может быть частью обвинительного приговора, только если оно объективно подтверждается другими подкрепляющими доказательствами.

27. Согласно информации, полученной из неправительственных источников, и большому числу дел, упоминаемых в дополнении II , несмотря на решение Верховного суда, заявления, что признания были получены под пытками, на практике систематически игнорируются в судах, и зачастую они служат единственным основанием для обвинительных приговоров, особенно по делам, подпадающим под статьи 156, 159 или 244 УК (см. ниже и дополнение I ). Просьбы адвокатов изучить и проверить доказательства применения пыток, как утверждается, абсолютно игнорируются. Специальный докладчик получил информацию, что даже в тех случаях, когда подзащитный может назвать имена предполагаемых виновных или когда медицинская справка подтверждает применение пыток, суды не выносят никаких распоряжений о расследовании этих утверждений. Единственная мера, к которой иногда прибегают судьи, ‑ это просьба к предполагаемым виновным лицам заявить в суде, что они не использовали незаконные средства в ходе досудебного расследования.

28. Как отмечалось выше, в статье 44 Конституции предусматривается, что "каждому гарантируется судебная защита его прав и свобод, право обжалования в суде незаконных действий государственных органов, должностных лиц, общественных объединений". Однако выше уже отмечалось, что в узбекской правовой системе не существует права хабеас корпус. Кроме того, необходимо подчеркнуть, что согласно статье 53 УПК, адвокаты имеют право "приносить жалобы на действия и решения дознавателя, следователя, прокурора и суда".

29. Во время содержания под стражей до суда жалобы должны направляться предполагаемыми пострадавшими или лицами, действующими от их имени, на имя старшего следователя, руководителя соответствующего отдела внутренних расследований МВД или СНБ, гражданского прокурора в случае сотрудников МВД или военного прокурора в случае сотрудников СНБ. Следует подчеркнуть, что старшие ведущие следователи обладают дискреционными полномочиями при принятии решений о том, препроводить ли жалобу с рекомендацией или без нее в Генеральную прокуратуру. Последняя обладает общей прерогативой в том, что касается надзора за уголовным расследованием. Если жалоба подана во время содержания под стражей до суда, то обратиться в суд невозможно. Как подтвердил исполняющий обязанности председателя Верховного суда, надзор со стороны суда за уголовными делами начинается только тогда, когда прокурор передает уголовное дело в суд. Только на этом этапе судебные работники рассматривают вопрос о сроке досудебного расследования ex post facto . По данным неправительственных источников, на практике это зачастую является чистой формальностью.

30. Генеральный прокурор завил, что, к огромному сожалению, сотрудники правоохранительных органов совершали нарушения во время следствия и содержания под стражей до суда. Как только от предполагаемой жертвы или его/ее родственников по официальным каналам поступают жалобы, немедленно возбуждается расследование, которое означает принятие юридического решения. Позднее генеральный прокурор подтвердил, что его ведомство фактически может действовать proprio motu . Если факты подтверждаются, то принимаются административные меры, а, возможно, и возбуждается уголовное преследование. С января 2002 года, как сообщалось, за незаконные действия против сотрудников МВД было возбуждено 40 дел. Однако не было предоставлено никаких статистических данных относительно того, сколько случаев подпало под мандат Специального докладчика. Тем не менее Генеральный прокурор отметил, что во многих случаях жалобы не подтверждаются. Апелляция на решение прокурора может быть подана предполагаемой жертвой или от его/ее имени на имя прокурора более высокого уровня вплоть до Генерального прокурора. Генеральный прокурор сообщил Специальному докладчику, что его ведомство не только проводит профилактические посещения мест содержания под стражей, но и работает в тесном контакте с Международным комитетом Красного Креста (МККК) и с правозащитными организациями, в том числе и с международными. Он сказал, что представители этих организаций посещают места содержания под стражей и осуществляют контроль за обращением с лицами, лишенными свободы, и условиями их содержания, однако он не назвал эти организации. Он выразил надежду, что эта работа в свое время даст положительные результаты.

31. В соответствии с законом Республики Узбекистан 1997 года об уполномоченном Олий мажлиса (парламент) по правам человека (омбудсмен), на омбудсмена 3 возложен контроль за законодательством в области прав человека. Ее работа включает четыре области деятельности: совершенствование законодательства в области прав человека; расследование жалоб, связанных с правами человека, и исправление положения; распространение (открытой) информации по вопросам прав человека; и сотрудничество на международном уровне. Омбудсмен сказала Специальному докладчику, что она уделяет особое внимание лицам, находящимся в уязвимом положении, в том числе и лицам, содержащимся под стражей, и посещает места заключения с учетом полученных жалоб. В 2002 году посещались женская и детская колонии.

32. Во время встречи с омбудсменом было вновь подтверждено, что общую ответственность за расследование предполагаемых незаконных действий сотрудников правоохранительных органов несет Генеральная прокуратура. В 2001 году было достигнуто соглашение о сотрудничестве между канцелярией омбудсмена и Генеральной прокуратурой в целях расширения их взаимодействия в деле рассмотрения жалоб и восстановления прав граждан. Согласно докладу омбудсмена за 2001 год, 54% от общего числа жалоб, т.е. 4 472 жалобы, были связаны с функционированием судебных и правоохранительных органов. Сюда входили случаи, связанные со слишком длительным расследованием дел, задержками, незаконными действиями сотрудников правоохранительных органов, противоречивыми судебными вердиктами или их неисполнением, незаконными методами расследования, нарушением прав подследственных на свидание с адвокатом 4. За первые 11 месяцев 2002 года омбудсмен получила только шесть жалоб на противоправные действия правоохранительных органов. Она заявила, что в результате рассмотрения этих жалоб были приостановлены уголовные дела, ряд должностных лиц был отстранен от должности и были проведены расследования.

33. Омбудсмен подчеркнула, что ее работа должна быть более эффективной, и выразила надежду, что рассматриваемый новый законопроект даст ей возможность опротестовывать противоправные действия сотрудников правоохранительных органов и выносить заключения по делам, которые она будет представлять соответствующим государственным органам, включая Генеральную прокуратуру. Она выразила сожаление по поводу того, что ее канцелярии не хватает финансовых и кадровых ресурсов, и отметила, что другие государственные органы не всегда в полной мере сотрудничают и не предоставляют всю соответствующую информацию.

II. ПЫТКИ: МАСШТАБЫ И СУЩЕСТВУЮЩАЯ СИТУАЦИЯ

34. В последние годы Специальный докладчик получал информацию, согласно которой пытки являются распространенной практикой, их объектами становятся лица, подозреваемые в совершении обычных преступлений, а также лица, обвиняемые в принадлежности к запрещенным политическим или религиозным организациям или в совершении преступлений, связанных с их предполагаемым вероисповеданием или религиозной деятельностью 5. Утверждалось, что сотрудники правоохранительных органов принуждают людей к даче признательных показаний с самооговором или свидетельских показаний против третьих сторон, вымогают взятки или наказывают, унижают или оказывают давление на лиц, подозреваемых или обвиняемых по политическим или религиозным мотивам, а также на активистов-правозащитников. По сообщениям, широко практикуются продолжительные избиения, иногда с использованием дубинок или других приспособлений, удушение с использованием противогазов или пластиковых пакетов, пытки с применением электрического тока, сексуальное насилие и лишение пищи или воды. Утверждалось, что в системе уголовного правосудия, по‑видимому, отсутствуют процессуальные гарантии от злоупотреблений со стороны сотрудников правоохранительных органов, поскольку, как сообщалось, прокурорам предоставлены широкие полномочия в отношении содержания под стражей до суда и свиданий с адвокатами/родственниками, а также проведения судебной экспертизы. На протяжении ряда лет в рамках мандата Специального докладчика узбекским властям было передано для прояснения ситуации большое количество отдельных дел.

35. Министр иностранных дел указал, что правительство рассмотрело и ответило на все заявления, представленные в рамках этого мандата. Если ответы не попали к Специальному докладчику, то это было вызвано, как утверждалось, "техническими проблемами". Государственный секретарь по делам правоохранительных органов подтвердил, что все сообщения, полученные из Управления Верховного комиссара по правам человека, были изучены соответствующими органами страны, и ни одно заявление не получило подтверждения. Несмотря на неоднократные просьбы Специального докладчика представить копии этих ответов, во время подготовки доклада они не были получены.

36. Специальный докладчик также с озабоченностью отмечает, что из его беседы с исполняющим обязанности председателя Верховного суда стало ясно, что просьбы Комитета по правам человека о принятии временных мер, большое число которых связано со смертными приговорами, вынесенными на основании признаний, которые, как утверждалось, были получены под пытками, не были доведены до сведения этого органа судебной системы, который рассматривает все дела, по которым выносятся смертные приговоры. Специальный докладчик серьезно обеспокоен тем, что просьбы, представленные от имени лиц, которым угрожает применение пыток или даже смертная казнь или которые стали жертвами пыток, не рассматриваются должным образом и по ним не принимаются никакие меры.

37. В этой связи 6 декабря 2002 года Специальный докладчик передал министру иностранных дел настоятельный призыв от имени Искандера Худоберганова и его сообвиняемых (подробности этого дела см. в дополнении II). Специальный докладчик отметил, что он был бы признателен за получение любой информации, которую правительство могло бы представить в отношении положения соответствующих лиц до завершения подготовки настоящего доклада. Во время его написания никакой информации получено не было.

38. Просьба Специального докладчика посетить страну была также связана с озабоченностью, выраженной Комитетом против пыток, в том числе в отношении следующего: "а) особенно многочисленных, непрекращающихся систематических утверждений о весьма жестоких актах пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видах обращения или наказания, совершаемых сотрудниками правоохранительных органов; b) отсутствия у лиц, лишенных свободы, надлежащего доступа, сразу же после задержания, к независимому адвокату, врачу или судебно-медицинскому эксперту и к членам семьи, что является важной гарантией против пыток; с) недостаточного уровня независимости и эффективности прокуратуры, тем более, что прокурор наделен компетенцией осуществлять надзор над правомерностью продолжительности срока предварительного заключения, который может быть продлен вплоть до 12 месяцев; е) недостаточной независимости судебной власти" (CAT/C/CR/28/7, пункт 6). Точно так же Комитет по правам человека указал, что он "серьезно обеспокоен упорно продолжающими поступать утверждениями о широко распространенных случаях пыток, жестокого обращения и злоупотреблений властью, допускаемых работниками правоохранительных органов. Комитет обеспокоен также ограниченным числом случаев проведения расследований по утверждениям о применении пыток" (CCPR/CO/71/UZB, пункт 7).

1. Обращение с лицами, подозреваемыми в совершении преступлений

39. В ходе своей миссии Специальный докладчик собрал многочисленные подробные и согласованные свидетельские показания предполагаемых жертв и их родственников, и в дополнении II приводится лишь их ограниченная часть, поскольку большинство соответствующих лиц отказались предать огласке свои имена и все произошедшее с ними из-за опасений преследований. Свидетельские показания - это главным образом признания, полученные под пытками и другими формами жестокого обращения, которые почти всегда сопровождаются отказом предоставить доступ к адвокатам и родственникам. Такие свидетельские показания, а также отсутствие определенных, логичных и точных толкований существующих правовых гарантий, которые, похоже, редко соблюдаются на практике, в значительной степени подтверждают утверждения и проблемы, о которых говорилось выше.

40. По информации, полученной из неправительственных источников, пытки применяются практически во всех случаях, связанных со статьями 156, 159 и 244 УК (см. дополнение I ), с тем чтобы добыть признания с самооговором и наказать тех, кого государственные власти считают замешанными в религиозной или политической деятельности, противоречащей государственным интереса (так называемые преступления, связанные с безопасностью). Эти положения, которые сформулированы достаточно расплывчато и сфера применения которых может толковаться по‑разному, использовались, как утверждается, в многочисленных якобы сфабрикованных делах и привели к вынесению суровых приговоров, предусматривавших лишение свободы. Только четыре преступления, за которые после внесенных недавно поправок теперь выносятся смертные приговоры, ведут, как утверждается, к вынесению смертного приговора только в том случае, если они сопровождаются отягчающими обвинениями в убийстве. Доказательства, полученные в таких случаях, основываются, как утверждается, исключительно на признаниях, полученных незаконными методами. По сообщениям, практикуется подбрасывание религиозных листовок, а также оружия или патронов в качестве доказательства того, что то или иное лицо принадлежит к таким запрещенным группам, как Хызб ут-Тхахрир - транснациональное исламское движение, которое призывает к мирному созданию халифата в Центральной Азии. Сообщается также, что пытки и жестокое обращение по‑прежнему практикуются в отношении заключенных, осужденных по таким обвинениям, в частности для того, чтобы вынудить их написать письма с раскаянием на имя президента Республики или подвергнуть их дополнительному наказанию.

41. Исходя из многочисленных примеров, изложенных в дополнении II, Специальный докладчик полагает, что незаконные методы расследования не ограничиваются вышеупомянутыми категориями подозреваемых. Подозреваемые обычные преступники точно так же подвергаются пыткам и другим формам жесткого обращения, главным образом с целью добиться признания с самооговором, получить взятку или наказать их.

42. Кроме того, Специальный докладчик получил информацию, согласно которой лица, принадлежащие к сексуальным меньшинствам, подвергаются различным видам пыток, в том числе сексуального характера, и преследованиям, а также произвольно задерживаются с целью запугать или наказать их и получить взятку. Временные работники, которые предлагают свои услуги на подневной основе на рынках, также, как считается, становятся объектами таких действий. Временных работников, в том числе работниц сферы сексуальных услуг, как утверждалось, избивали или насиловали, если они не могли дать взятку. Лица, ищущие убежище, также, как считается, находятся под угрозой насильственного возвращения в страны, где они могут подвергнуться угрозе применения пыток (выдворения), и выражалась озабоченность в связи с тем фактом, что Узбекистан не ратифицировал Конвенцию 1951 года о статусе беженцев.

В. Несоблюдение существующих правовых гарантий

43. Специальный докладчик получил информацию, согласно которой адвокатам зачастую не дают участвовать в процессе уголовного расследования или в судебном процессе. Утверждается, что следователи обладают дискреционными полномочиями при принятии решения о том, предоставлять ли подозреваемому свидание с адвокатом, и если да, то когда. Специальному докладчику сообщили об очень небольшом числе случаев, когда доступ к адвокату предоставлялся в течение 10 дней после лишения свободы. Сообщается также, что адвокатов, нанятых в частном порядке, иногда заменяют защитниками, назначенными государством, даже вопреки воле их клиентов. Утверждается, что многие из этих адвокатов, которых обычно называют "карманными адвокатами", работают в тесном контакте со следователями. Говорилось, что некоторые из них были свидетелями или принимали участие в незаконном применении силы в ходе допроса и не вмешивались, или позднее в суде отрицали заявления подзащитных о применении пыток.

44. Начальники мест содержания под стражей до суда, как утверждается, говорят родственникам, что им будет предоставлено свидание с задержанными только с официального согласия следователя по делу. Неясно, предусматривает ли закон предоставление родственникам доступа к лицам, содержащимся под стражей до суда, или этот вопрос оставлен исключительно на усмотрение следователя. По мнению Специального докладчика, своевременный и конфиденциальный доступ к любому лицу, лишенному свободы, является важной гарантией от видов обращения, подпадающих под действие его мандата.

45. Что касается доступа к врачам, то утверждается, что частным врачам регулярно отказывают в доступе к задержанным, находящимся под стражей до суда. Похоже, что только врачам скорой помощи следователи не отказывают в предоставлении доступа к задержанному в случае острой необходимости. Сообщается также, что медицинское освидетельствование задержанных при переводе в СИЗО осуществляется только врачами, которые находятся в подчинении заместителя министра внутренних дел, отвечающего за исполнение наказаний (ГУИН). Утверждается, что они не имеют никакой судебно-медицинской квалификации. Необходимо также отметить, что, по утверждениям, юридическую силу в суде имеют лишь медицинские заключения, запрошенные следователями и прокурорами. Судебно-медицинских экспертов из министерства здравоохранения вызывают лишь в случае смерти лица, находящегося под стражей. В этой связи Специальный докладчик выражает сожаление в связи с тем, что ему не удалось встретиться, несмотря на его просьбу, с кем-либо из представителей Института судебно-медицинской экспертизы.

46. Что касается судебного процесса, то, как утверждается, отсутствие предусмотренных законом полномочий и отсутствие независимости судей делают любую защиту и любые жалобы на применение пыток бессмысленными. Независимые адвокаты, по сообщениям, подвергаются различным формам давления и преследования с целью вынудить их отказаться от активного участия в защите своих клиентов. Адвокатам, как сообщалось, угрожали судьи, в том числе и в зале судебных заседаний, их посещали и запугивали сотрудники правоохранительных органов, в частности после их участия в так называемых делах, связанных с безопасностью. Таким образом, среди обвиняемых и среди населения в целом существует широко распространенное мнение, что адвокаты крайне неохотно доводят заявления о применении пыток до сведения судьи во время процесса. Считается, что прокуроры обладают неограниченной властью в уголовном процессе и полагаются почти исключительно на признания. Они контролируют следователей МВД и СНБ или сами проводят расследования, выдвигают обвинения и санкционируют содержание под стражей, осуществляют надзор за соблюдением УПК и условиями содержания под стражей, а также возбуждают судебное преследование. Во время судебного процесса их обвинительное заключение, как утверждается, зачастую является единственным основанием для вынесения приговора. Министр юстиции подчеркивал, что принцип равенства сторон между обвинением и защитой закреплен в Конституции и УПК. Однако он признавал, что на практике прокуроры обладают гораздо большим весом, чем защитники. Он в полной мере осознавал, что необходимо принять действенные меры для преодоления недостатков нынешней практики.

47. Что касается существующих правовых гарантий от пыток, то исполняющий обязанности председателя Верховного суда отметил, что в течение семи дней с момента получения уголовного дела судья должен в первом слушании проверить, законным ли было лишение свободы, имеются ли достаточные основания для заслушивания дела в суде и в полной ли мере соблюдались в ходе досудебного расследования правовые гарантии, закрепленные в УПК (УПК, статья 396). Если этого не было, то судья должен оправдать подозреваемого (статья 469). Специальный докладчик отмечает, что эти положения, если они будут в полной мере выполняться независимой судебной системой, фактически станут важными гарантиями.

48. И наконец, необходимо подчеркнуть, что, по словам министра внутренних дел, независимые журналисты, организации гражданского общества, а также такие международные организации, как ОБСЕ и МККК, имеют доступ к местам содержания под стражей, включая места содержания под стражей до суда, находящиеся в его ведении, и соответственно играют важную роль в контроле за обращением с лицами, лишенными свободы. Специальный докладчик согласен с тем, что такой контроль действительно имеет важное значение. Однако он отмечает, что собеседники, не являвшиеся официальными лицами, не в полной мере удовлетворены уровнем сотрудничества со стороны правоохранительных органов.

49. 1 декабря 2002 года Специальный докладчик посетил колонию Яслык, расположенную в Каракалпакстанской области на северо-западе страны. Ввиду большого значения и размеров этой колонии, которую часто упоминали в связи с существующими там тяжелыми условиями и бесчеловечной практикой, Специальный докладчик четко заявил о своем желании провести в этой колонии как минимум шесть часов. Вопрос был согласован с заместителем министра внутренних дел, который отвечает за исполнение наказаний (ГУИН) и который сопровождал Специального докладчика в ходе его миссии. Маршрут и график его поездки был изменен с учетом рекомендаций заместителя министра, который любезно предоставил делегации Специального докладчика самолет. Из-за выбранного маршрута и времени полета - самолет летает только в дневное время - Специальный докладчик фактически не смог провести в колонии Яслык более двух часов. В результате Специальный докладчик отказался посмотреть колонию и ограничился разговором с ее начальником, в частности по поводу двух смертей, имевших место в августе 2002 года, и беседами с несколькими заключенными. Специальный докладчик с озабоченностью отметил, что эти конфиденциальные беседы несколько раз внезапно прерывались официальным лицом, сопровождавшим делегацию Специального докладчика. Поэтому Специальный докладчик выражает сожаление в связи с тем, что он не смог удовлетворительным образом и всесторонне ознакомиться с колонией Яслык. Колония Яслык, в которой, по словам ее начальника, во время посещения находился 381 заключенный, расположена в Каракалпакстанской пустыне, где температура, по сообщениям, может достигать 60 ° С летом и -30 ° С зимой. Она находится очень далеко от основных населенных пунктов, и между колонией и ближайшим городским центром - Нукусом - нет никакой автомобильной дороги. Поэтому единственным видом общественного транспорта является железная дорога. Согласно полученной информации, из Ташкента в колонию Яслык ежедневно ходят поезда. Поездка, по сообщению, длится более трех дней и обходится в такую сумму денег, что многие родственники заключенных не могут себе этого позволить.

50. По информации, неоднократно предоставлявшейся родственниками лиц, находящихся в колонии Яслык, по прибытии родственники должны провести ночь в находящейся поблизости гостинице. Условия там, по их словам, очень плохие. Начальник заверил Специального докладчика в том, что заключенные могут получать свидание, когда они этого пожелают. Однако он пояснил, что заключенные, находящиеся на "строгом режиме", могут иметь только четыре свидания в год, причем два из них более продолжительные (до трех дней). По словам начальника, по прибытии родственники связываются с ним и получают разрешение на свидание со своими родственниками. Им, как говорилось, предоставляются меблированные комнаты. По словам родственников, начальник оскорбляет и запугивает их и угрожает убить заключенных, если их семьи не уговорят их написать письмо с раскаянием.

51. Начальник сообщил Специальному докладчику, что в колонии Яслык больше нет карцера для заключенных, нарушающих правила тюремного распорядка; он пояснил, что на заключенных, которые нарушают правила тюремного распорядка или плохо ведут себя, налагается дисциплинарное взыскание. Он подчеркнул, что утверждения о том, что заключенных держат в подвалах или в тайных местах, являются всего лишь слухами и что колония открыта для посещения не только родственниками, но и религиозными лидерами (муфтиями), представителями организаций гражданского общества и других организаций, как, например, канцелярия омбудсмена и МККК. Кроме того, каждый месяц колонию посещают представители Генеральной прокуратуры областного или национального уровня. Начальник подчеркнул, что муфтии приезжают для обучения заключенных "настоящему" исламу, поскольку религиозные террористы, содержащиеся в колонии Яслык, исповедуют прозелитизм. Начальник колонии с гордостью упомянул, что 70-80% заключенных пишут письма с раскаянием и что он лично убеждает их сделать это.

52. Специальный докладчик конкретно задал вопрос о двух смертях, имевших недавно место в колонии Яслык. Тела Хуснуддина Алимова, 24 лет, и Музафара Авазова, 35 лет, которые отбывали 16-летний и 18-летний сроки тюремного заключения, соответственно, за их предполагаемое участие в деятельности Хюзб ут‑Тахрир, были доставлены домой в Ташкент для захоронения 8 августа 2002 года. Были сделаны снимки тела г-на Авазова, на которых были отчетливо видны обширные кровоподтеки и ожоги, причем последние, по‑видимому, были вызваны кипящей водой; на теле г-на Алимова, по сообщениям, также имелись аналогичные следы и раны. Начальник колонии пояснил, что, согласно проводимой в колонии политике, религиозные террористы, которые, как утверждается, часто связаны с Афганистаном или Чечней, размещаются вместе с обычными преступниками. Поэтому когда террористы начинают заниматься прозелитизмом и допускают агрессивные замечания в отношении административной системы и политического руководства Узбекистана, часто вспыхивают драки. По словам начальника, именно это произошло в августе 2002 года в случае Хуснуддина Алимова и Музафара Авазова. Во время драки, как утверждалось, бросали чайники с кипящей водой, и это, по словам начальника колонии, объясняет появление ожогов. Он далее отметил, что, как и во всех случаях наступления смерти во время нахождения в заключении, это дело было передано в Генеральную прокуратуру, которая провела расследование, включая вскрытие, и было принято решение не заводить уголовное дело. Специальный докладчик напомнил, что судебно-медицинскую экспертизу на основании фотографий тела г-на Авазова в университете Глазго (Соединенное Королевство) проводил профессор судебной медицины, который пришел к выводу, что, в частности, "ожог имеет четко выраженную границу в нижней части груди/брюшной полости, и это вполне может свидетельствовать о насильственном обваривании горячей водой, когда человек находится в чем-то вроде ванной или аналогичной емкости. В данном случае нет следов брызг, которые появляются в случае обваривания при случайном ожоге". В ответ начальник колонии сказал, что кожа упомянутых заключенных была темно-желтого цвета, а на ней ожоги появляются быстрее. В ответ на более общий вопрос о том, сколько заключенных, содержавшихся в колонии Яслык, умерло в последние годы, начальник колонии ничего не смог ответить.

D . Отказ предоставить доступ в изолятор управления Службы национальной безопасности в Ташкенте

53. После того как Специальный докладчик более получаса прождал на улице в условиях плохой погоды, заместитель руководителя СНБ отказал ему в посещении изолятора СНБ в Ташкенте. Он сказал, что о посещении следовало известить и что находящиеся под стражей до суда подследственные могут встречаться с официального разрешения следователя по их делу лишь с лицами, не имеющими отношения к данному уголовному делу. Специальный докладчик отмечает, что во время его первой встречи с этим же должностным лицом был четко определен мандат миссии. В частности, выдвигалось условие о предоставлении немедленного доступа к любому месту содержания по стражей и к любому лицу, лишенному свободы, в том числе и без какого-либо предварительного извещения. Кроме того, Специальный докладчик отмечает, что во время предыдущей встречи с заместителем руководителя СНБ последний указал, что его учреждение имеет большой опыт работы с МККК и что соблюдается принцип конфиденциальности бесед с задержанными. По мнению Специального докладчика, методы работы МККК в том, что касается посещения мест содержания под стражей и бесед с задержанными, весьма близки к его собственным методам. Он рассматривает этот инцидент как серьезное нарушение полномочий, которые были согласованы с узбекскими властями. Этот вопрос был немедленно поднят перед министерством иностранных дел. Необходимо отметить, что большое число заявлений о применении пыток, полученных Специальным докладчиком, касалось тюрьмы СНБ в Ташкенте (см. дополнение II).

54. Что касается соблюдения мандата миссии, то Специальный докладчик отмечает, что в ряде случаев во время посещения Ферганской долины контакты между Специальным докладчиком и представителями гражданского общества, похоже, тщательно контролировались властями. Официальные лица, которые представлялись как сотрудники СНБ, по сообщениям, задавали вопросы частным лицам, с которыми должен был встретиться Специальный докладчик. После установления контактов между представителями организаций гражданского общества и делегацией Специального докладчика отключались также телефонные линии. Этот вопрос был поднят перед официальным лицом, сопровождавшим его. В ходе бесед с заключенными в тюрьме Андижана стало ясно, что тюремные власти предупредили последних, чтобы они не жаловались Специальному докладчику. Точно так же предполагаемые больные туберкулезом, которые в настоящее время находятся в тюремном лазарете, не могли описать ни свои симптомы, ни лечение, которому они подвергались. Они хвалили администрацию тюрьмы за условия их содержания.

55. Похоже, что расследовались очень немногие жалобы на применение пыток, независимо от того, были ли они высказаны во время расследования до суда или на суде. Различные официальные лица упоминали два недавних случая, когда сотрудники правоохранительных органов были приговорены к лишению свободы после того, как их обвинили в применении пыток (см. дело Али Мухаммада Мамадалиева и Рафшана Хаитова в дополнении II ). Заместитель руководителя СНБ подчеркивал, что случаи применения пыток очень редки, поскольку традиционно много внимания уделяется профессиональной подготовке следователей, в том числе в области соблюдения прав человека на всех этапах процесса. Он говорил, что случай Мамадалиева является единственным. Генеральный прокурор сказал Специальному докладчику, что за первые десять месяцев 2000 года 40 сотрудникам МВД были предъявлены уголовные обвинения, в том числе в связи с такими преступлениями, как злоупотребление властью и сокрытие информации. В частности, он упомянул дело Хаитова, когда его ведомство направило следственную группу в соответствующее отделение милиции и возбудило уголовное дело, которое привело к вынесению приговоров о длительных сроках тюремного заключения. Министр внутренних дел заявил, что его министерство очень серьезно подходит к случаям, когда его сотрудники подозреваются или уличены в нарушении прав человека, и что в таких случаях принимаются надлежащие меры. Несмотря на просьбы Специального докладчика, обращенные к этим трем собеседникам, ему не было предоставлено никаких статистических данных о виде нарушений, совершенных сотрудниками правоохранительных органов.

56. Во время содержания под стражей до суда ни один независимый орган не может расследовать жалобы на применение пыток, поскольку в конечном итоге за расследование отвечает Генеральная прокуратура. В частности, Специальный докладчик с серьезной озабоченностью отмечает, что в получившем широкую огласку деле Искандера Худоберганова и других (см. дополнение II ) генеральный прокурор отрицал получение каких-либо жалоб на якобы имевшее место применение пыток и других видов жестокого обращения. Специальный докладчик отмечает, что в полученной им информации жалобы высказывались не только в ходе самого судебного процесса, но официально направлялись родственниками обвиняемых в Генеральную прокуратуру. И наконец, о них часто сообщали правозащитные организации, в том числе в пресс-релизах.

57. Необходимо также отметить, что судья не несет никакого юридического обязательства расследовать жалобы, высказанные во время судебного процесса. Сообщалось, что судья в лучшем случае вызывает сотрудника, который якобы виновен в нарушении, и просит его/ее засвидетельствовать в суде, что он/она не пытал подозреваемого. Другие доказательства, как, например, медицинские заключения или регистрационные документы, во внимание не принимаются. Даже если у обвиняемого есть отчетливые следы пыток или жестокого обращения, судьи обычно приходят к заключению, что заявления о применении пыток были сделаны в попытке избежать осуждения, и принимают признательные заявления в качестве решающего доказательства.

58. Многочисленные утверждения, согласно которым признания добываются незаконными методами и являются основой доказательства, также, похоже, подтверждаются крайне небольшим числом оправдательных приговоров. Согласно неправительственным источникам, оправдание человека считается свидетельством халатной работы следователя, прокурора и судьи в данном деле, что, в свою очередь, негативно отражается на их профессиональной карьере и может привести к возбуждению дисциплинарного разбирательства. Поэтому, как только лицу предъявлено обвинение, следователи готовы прибегнуть к незаконным средствам для получения признания, без которого прокурор, как утверждается, откажется передать дело в суд. Отсутствие (научного) оборудования и профессиональной подготовки и большое число случаев, когда сообщалось о 100% раскрываемости, которой требуют власти (критерий "раскрытых дел" для продвижения по службе), также, по‑видимому, способствуют тому, что следователи делают слишком большой упор на признание как доказательство вины. Кроме того, в случае оправдания, как утверждается, прокурор подает жалобу на судью (см. примеры в дополнении II ), который после трех жалоб может быть освобожден от должности. На сессии парламента, которая прошла в сентябре 2001 года, правовое положение, допускавшее освобождение от должности судей, на которых были поданы жалобы тремя прокурорами, было, по сообщениям, отменено. Таким образом, можно считать, что судьи очень часто полагаются на обвинительные заключения прокуроров, даже если во время судебного процесса высказываются жалобы на применение пыток. Утверждается, что обвиняемые лица неизбежно будут осуждены, поскольку всегда есть вероятность того, что сотрудники правоохранительных органов прибегнут к незаконным методам для получения признания, которое затем станет основой для осуждения.

59. Министр юстиции указал, что, по его мнению, число оправдательных приговоров невелико и что эта проблема будет решена, как только судебная система действительно станет независимой. С другой стороны, генеральный прокурор заявил, что число оправдательных приговоров очень мало, поскольку расследования под надзором его прокуратуры осуществляются надлежащим образом и неизменно приводят к получению доказательств, подкрепляющих обвинения. Однако он подтвердил, что, согласно закону, обвинительный приговор не может основываться только на признании. И наконец, государственный секретарь по делам правоохранительных органов отрицал, что государственные должностные лица получают повышение по службе на каких-либо иных основаниях, кроме их профессионализма и добросовестности; повышение могут получить лишь те, кто с уважением относится к гражданам. У него нет никаких оснований полагать, добавил он, что применение пыток или жестокое обращение приводило к продвижению сотрудников по службе.

60. Специальный докладчик с признательностью отмечает направленное ему приглашение, а также поддержку, оказанную ему властями, в частности министерством иностранных дел. Тем не менее он выражает сожаление в связи с тем, что мандат миссии выполнялся не в полной мере. Отказ предоставить ему доступ в изолятор СНБ в Ташкенте и неудачная поездка в колонию Яслык вызывают серьезную озабоченность. Однако Специальный докладчик не считает, что эти инциденты не позволили ему собрать достаточную информацию, для того чтобы сформировать свое мнение о положении в стране с вопросами, подпадающими под его мандат.

61. Специальный докладчик с удовлетворением отмечает, что премьер-министр, а также другие старшие должностные лица правительства выражали свое намерение и готовность выполнить рекомендации, включенные в настоящий доклад. Он надеется, что эти рекомендации, а также рекомендации, сделанные в мае 2002 года Комитетом против пыток, найдут позитивный отклик в стране и что будут приложены все усилия для их выполнения. Он также положительно оценивает информацию исполняющего обязанности председателя Верховного суда, согласно которой президент Республики начал "поэтапную" реформу судебной системы, учитывающую опыт других стран в отношении исправления положения в связи с содержанием под стражей и общим уголовным судопроизводством. В частности, он призывает директивные органы, которые, как сообщается, в настоящее время обсуждают этот вопрос, закрепить право на хабеас корпус в соответствующих законодательных положениях. Он приветствует информацию, полученную от правительства 6 января 2003 года, согласно которой парламентская комиссия приняла 8 ноября 2002 года "Концепцию дальнейшего углубления судебной и правовой реформы", где особо отмечается важность судебного надзора за расследованиями, проводимыми до суда.

62. Узбекистан - бывшая республика Советского Союза - получил независимость только 1 сентября 1991 года. Власти приложили большие усилия для либерализации экономики, а на девятой сессии парламента президент Республики, как сообщается, представил законопроект о либерализации судебной системы. Специальный докладчик с удовлетворением отмечает, что рассматриваются меры, являющиеся альтернативой лишению свободы, как, например, уплата штрафов и компенсация пострадавшему. По словам исполняющего обязанности председателя Верховного суда, сейчас только 38,2% уголовных дел заканчиваются лишением свободы по сравнению с более чем 50% несколько лет назад. В сочетании с объявляемыми президентом амнистиями это, как полагают, должно решить проблему переполненности пенитенциарных учреждений.

63. Несмотря на тот факт, что для легимитизации политической власти по-прежнему необходимо создать многопартийную демократическую систему, Специального докладчика поразила энергия тех групп гражданского общества, которые занимаются вопросами прав человека. Он сожалеет, что в настоящее время властями официально зарегистрирована только одна независимая правозащитная неправительственная организация и что ряд активистов гражданского общества, как утверждается, подвергаются преследованию, задержанию и жестокому обращению якобы из-за их правозащитной деятельности. В частности, он особо обеспокоен нынешним положением Елены Урлаевой и Ларисы Александровны Вдовиной (см. дополнение II ).

64. Благодаря недавним правовым реформам в настоящее время смертная казнь предусмотрена за четыре преступления, а именно: умышленное убийство при отягчающих обстоятельствах, геноцид, терроризм и агрессия. Согласно заявлению, сделанному президентом Республики, в среднем в год казнят 100 человек. Несмотря на просьбы Специального докладчика, ему не предоставили никаких конкретных статистических данных относительно дел, по которым вынесены смертные приговоры. Как отмечалось выше, он сожалеет, что Верховный суд, который должен рассматривать все дела, по которым выносятся смертные приговоры, даже в отсутствие официальной жалобы, по словам исполняющего обязанности его председателя, похоже, не получал информацию от органов Организации Объединенных Наций, занимающихся наблюдением за положением в области прав человека, относительно предполагаемых нарушений в уголовном судопроизводстве, которые ведут к вынесению смертных приговоров, в частности просьбы Комитета по правам человека о принятии временных мер. Специальный докладчик также ставит под сомнение заявление исполняющего обязанности председателя, согласно которому ни один человек не был казнен по ошибке.

65. Специальный докладчик также с серьезным беспокойством отмечает положение родственников лиц, приговоренных к смертной казни. Абсолютная тайна вокруг даты казни, отсутствие какого-либо официального уведомления до и после казни и отказ передать тело для захоронения, по‑видимому, являются намеренными действиями, и вполне понятно, что все это вызывает у членов семьи смятение, страх и страдания по поводу судьбы их близких. Практику держать семьи в состоянии неопределенности, с тем чтобы наказать или запугать их и других, следует считать умышленной и равнозначной жестокому и бесчеловечному обращению. Кроме того, Специальный докладчик считает, что отмена смертной казни станет позитивным шагом на пути к соблюдению запрета на пытки и другие формы жестокого обращения.

66. Сочетание несоблюдения принципа презумпции невиновности, хотя он гарантирован Конституцией (статья 25) и УПК (статья 23), дискреционных полномочий следователей и прокуроров в отношении свиданий адвокатов и родственников с лицами, находящимися под стражей, а также отсутствие независимости судебной системы и якобы имеющей место безудержной коррупции в судебной системе и правоохранительных органах, похоже, способствуют использованию незаконных методов расследования. Чрезмерные полномочия в общем уголовном судопроизводстве прокуроров, которые, как предполагается, одновременно ведут предварительное уголовное расследование и осуществляют надзор за ним, предъявляют обвинение и следят за соблюдением существующих правовых гарантий против пыток в ходе уголовного расследования и в местах содержания под стражей, ставят расследование жалоб в слишком большую зависимость от их доброй воли.

67. Специальный докладчик выражает сожаление по поводу отсутствия правовых гарантий, таких, как право на хабеас корпус и право на получение своевременного и конфиденциального доступа к адвокату и родственникам. Он далее отмечает, что лица, находящиеся под стражей до суда, содержатся в учреждениях, которые находятся в той же юрисдикции, что и следователи, ведущие дело. По словам директора Национального центра по правам человека, в настоящее время обсуждается вопрос о переводе СИЗО и колоний/тюрем под другую юрисдикцию. По мнению Специального докладчика, только ИВС должны в конечном итоге остаться под юрисдикцией МВД или СНБ, а подозреваемые должны находиться там в течение короткого срока.

68. Исходя из многочисленных свидетельских показаний (в том числе в связи с рядом смертей лиц, находившихся под стражей), которые Специальный докладчик получил в ходе своей миссии, в том числе и от тех, чей явный страх вынудил их просить не раскрывать их имя и, следовательно, кто не мог извлечь никакой личной выгоды из своих утверждений, он считает, что пытки или аналогичные виды жестокого обращения носят систематический характер, как это было определено Комитетом против пыток (см. примечание) 6. Хотя с абсолютной определенностью можно подтвердить лишь очень небольшое число случаев применения пыток, собранные многочисленные свидетельские показания, лишь ограниченная часть которых представлена в дополнении II к настоящему докладу, дают настолько четкое описание методов пыток, а также мест и обстоятельств, в которых применяются пытки, что невозможно отрицать широкое распространение и устойчивый характер практики применения пыток в ходе следствия. Специальный докладчик также отмечает, что пытки и другие формы жестокого обращения, похоже, применяются без разбора в отношении лиц, обвиняемых в деятельности, которая квалифицируется как тяжкие преступления, например действия против государственных интересов, а также в отношении мелких преступников и других лиц.

69. Сохраняется вопрос относительно уровня, на котором возникает политическая ответственность. Хотя, как отмечает Специальный докладчик, некоторые официальные органы признавали наличие отдельных случаев пыток, у него нет никаких сомнений в том, что на применение пыток смотрят сквозь пальцы, а то и поощряют их на уровне руководителей мест содержания под стражей, где существует такая практика, или на уровне старших следователей. Если высшее руководство этих органов и те, кто стоит над ними и несет политическую ответственность, не знают о существовании системы, которую делегация Специального докладчика смогла выявить за несколько дней, то это может объясняться только нежеланием знать об этом. Кроме того, в свете информации, которую неоднократно передавали властям сам Специальный докладчик, такие органы Организации Объединенных Наций по контролю за правами человека, как Комитет по правам человека, а также международные и местные НПО, отсутствие такой осведомленности вполне может свидетельствовать о нежелании напрямую заняться этой проблемой. Строго иерархический характер правоохранительных органов также не позволяет думать, что высшее руководство этих органов не знает о существующем положении. В результате среди тех, кому поручено расследование предполагаемой преступной деятельности, повсеместно царит безнаказанность.

70. Соответственно, Специальный докладчик делает следующие рекомендации:

а) во‑первых и прежде всего, высшим органам власти необходимо публично осудить пытки во всех их видах. Высшие органы власти, и в частности те, которые отвечают за правоохранительную деятельность, должны недвусмысленно заявить, что они не потерпят пытки и аналогичные виды жестокого обращения со стороны государственных должностных лиц и что те, кто осуществляет руководство во время совершения злоупотреблений, будут нести личную ответственность за эти злоупотребления. Властям необходимо принять решительные меры для того, чтобы таким заявлениям поверили и чтобы стало ясно, что безнаказанности будет положен конец;

b) правительству следует внести изменения в свое внутреннее уголовное законодательство и включить в него преступление пытки, определение которого должно полностью соответствовать статье 1 Конвенции против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения или наказания, и подкрепить это соответствующим наказанием;

с) правительству следует также внести изменения в свое внутреннее уголовное законодательство и включить в него право на хабеас корпус, предоставив тем самым любому лицу, лишенному свободы в результате ареста или задержания, право обращаться за помощью в независимый судебный орган, который может оперативно принять решение о законности лишения свободы и вынести распоряжение об освобождении лица, если лишение свободы является незаконным;

d) правительству следует принять необходимые меры для установления и обеспечения независимости судебной системы при выполнении ее обязанностей в соответствии с международными стандартами, в частности Основными принципами независимости судебных органов Организации Объединенных Наций. Необходимо также принять меры для обеспечения уважения к принципу равенства сторон между обвинением и защитой в уголовном процессе;

е) правительству следует обеспечить, чтобы все заявления о пытках и аналогичных видах жестокого обращения своевременно, независимым образом и тщательно расследовались органом, не входящим в систему прокуратуры и способным преследовать виновных в судебном порядке;

f) любое государственное должностное лицо, обвиненное в злоупотреблениях или пытках, должно немедленно освобождаться от должности до суда;

g) министерство внутренних дел и Служба национальной безопасности должны разработать эффективные процедуры для внутреннего контроля за поведением и дисциплиной своих сотрудников, в частности с целью ликвидации практики пыток и аналогичных видов жестокого обращения. Функционирование таких процедур не должно зависеть от наличия официальной жалобы;

h) кроме того, независимым неправительственным следователям должно быть разрешено получать полный и своевременный доступ во все места содержания под стражей, включая милицейские изоляторы, места содержания под стражей до суда, изоляторы служб безопасности, места содержания лиц, находящихся под административным арестом, места содержания под стражей в медицинских и психиатрических учреждениях и тюрьмы, с тем чтобы они могли контролировать обращение с лицами и условия их содержания. Им должно быть разрешено проводить конфиденциальные беседы со всеми лицами, лишенными свободы;

i) судебные работники и судьи, а также прокуроры должны всегда спрашивать у лиц, доставленных из мест содержания под стражей в органах МВД или СНБ, как с ними обращались, и проявлять особое внимание к их состоянию, а также, если есть основания, даже в отсутствие официальной жалобы со стороны обвиняемого приказать провести медицинское освидетельствование;

j) необходимо принимать все меры для обеспечения на практике абсолютного уважения к принципу неприемлемости доказательств, полученных под пытками, в соответствии с международными стандартами и решением, вынесенным Верховным судом в мае 1997 года;

k) признания, сделанные лицами, находившимися под стражей в МВД или СНБ, без присутствия адвоката/защитника и не подтвержденные в суде, не должны приниматься в качестве доказательств, направленных против лиц, сделавших такие признания. Следует серьезно рассмотреть вопрос о видео- и аудиозаписи процедурных действий в комнатах для допросов в органах МВД и СНБ;

l) следует внести изменения в законодательство, с тем чтобы обеспечить в течение 24 часов неконтролируемое свидание с адвокатом и родственниками лица, лишенного свободы. Кроме того, правоохранительные органы должны получить указание информировать лиц, подозреваемых в совершении уголовных преступлений, об их праве на защитника;

m) ввиду многочисленных сообщений о неквалифицированной правовой помощи, оказываемой назначенными государством адвокатами, необходимо принять меры для улучшения правовой помощи в соответствии с основными принципами Организации Объединенных Наций, касающимися роли юристов;

n) врачи, прикомандированные к независимому институту судебно-медицинской экспертизы, который может находиться в ведении министерства здравоохранения, и прошедшие специальную подготовку для определения остаточных явлений физических пыток или запрещенных видов жестокого обращения, должны получать доступ к задержанным во время ареста и при переводе в каждое новое место содержания под стражей. Кроме того, медицинские заключения, составленные частными врачами, должны приниматься в суде в качестве доказательств;

o) первоочередное внимание следует уделить совершенствованию и укреплению профессиональной подготовки сотрудников правоохранительных органов в деле обращения с лицами, лишенными свободы. Правительству следует и впредь обращаться к соответствующим международным организациям с просьбами оказать ему помощь в этом вопросе;

p) следует серьезно рассмотреть вопрос о внесении изменений в действующее законодательство, с тем чтобы передать исправительные учреждения (тюрьмы и колонии) и места содержания под стражей (СИЗО) в ведение министерства юстиции;

q) если имеются веские доказательства того, что лицо подвергалось пыткам или аналогичным видам жестокого обращения, то такому лицу должно быть своевременно предоставлено надлежащее возмещение; для этой цели следует создать систему компенсаций и реабилитации;

r) канцелярию омбудсмена следует обеспечить необходимыми финансовыми и кадровыми ресурсами для эффективного выполнения ею своих функций. Ей следует предоставить право по своему усмотрению по мере необходимости и без предварительного уведомления инспектировать любое место лишения свободы, регулярно предавать гласности свои выводы и представлять доказательства преступных действий в соответствующий орган прокуратуры и административным руководителям государственных органов, о деятельности которых идет речь;

s) с родственниками лиц, приговоренных к смертной казни, следует обращаться гуманно, с тем чтобы избегать причинения им излишних страданий из-за тайны и неопределенности вокруг дел, по которым выносится смертный приговор. Рекомендуется также ввести мораторий на приведение смертных приговоров в исполнение и в оперативном порядке серьезно рассмотреть вопрос об отмене смертной казни;

t) правительству следует срочно рассмотреть вопрос о закрытии колонии Яслык, в которой в силу самого ее расположения созданы условия заключения, равнозначные жестоким, бесчеловечным и унижающим достоинство видам обращения или наказания как для заключенных, так и для их родственников;

u) все компетентные государственные органы должны уделить пристальное внимание и отреагировать на временные меры, рекомендованные Комитетом по правам человека, и на настоятельные призывы контрольных механизмов Организации Объединенных Наций, касающиеся лиц, жизни и физической неприкосновенности которых может быть причинен непоправимый вред;

v) правительству рекомендуется сделать заявление, предусмотренное статьей 22 Конвенции против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания, и признать право Комитета против пыток получать и рассматривать сообщения отдельных лиц, которые утверждают, что стали жертвами нарушения положений Конвенции, а также ратифицировать Факультативный протокол к Конвенции, в результате чего будет создан орган для регулярного посещения всех мест содержания под стражей в стране в целях недопущения пыток. Ему следует также предложить Рабочей группе по произвольным задержаниям и Специальному представителю Генерального секретаря по вопросу о правозащитниках, а также Специальному докладчику по вопросу о независимости судей и адвокатов посетить страну.

71. В целях проведения последующей оценки Специальный докладчик был бы признателен, если бы правительство высказало свое мнение относительно осуществления вышеприведенных рекомендаций, возможно, на следующей сессии Комиссии по правам человека и в любом случае не позднее 1 июля 2003 года.

1 Узбекистан присоединился к Конвенции против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания 31 августа 1995 года.

2 Статья 104 ("умышленное тяжкое телесное повреждение"): "Умышленное причинение телесного повреждения, опасного для жизни в момент причинения или повлекшего за собой потерю зрения, речи, слуха или какого-либо органа либо полную утрату органом его функций, психическую болезнь или иное расстройство здоровья, соединенное со стойкой утратой общей трудоспособности свыше 33%, или прерывание беременности либо неизгладимое обезображение тела, наказывается лишением свободы от пяти до восьми лет."

3 Согласно закону об омбудсмене, омбудсмен избирается Олий мажлисом (парламентом) из числа его депутатов. Она независима от других государственных учреждений и должностных лиц (статья 2) и имеет право законодательной инициативы.

4 Краткий доклад (на английском языке) уполномоченного Олий мажлиса по правам человека (омбудсмена), 2001 год, стр. 5.

5 См., в частности, E / CN .4/2001/66, пункты 1224-1266, и E / CN .4/2002/76/ Add .1, пункты 1725-1752.

6 Что касается термина "систематический", то Специальный докладчик руководствуется следующим определением, используемым Комитетом против пыток: "Комитет считает, что о систематической практике пыток можно говорить тогда, когда выясняется, что засвидетельствованные случаи пытки не являются единичными и характерными для какого-либо места или времени, а характеризуются повторяемостью, широким распространением и конкретной целью по крайней мере на значительной части территории соответствующей страны. С другой стороны, пытки могут носить систематический характер, не являясь при этом следствием прямых намерений какого-либо правительства. В самом деле, применение пыток может быть обусловлено факторами, которые правительству сложно контролировать, а наличие такой практики может свидетельствовать об имеющемся разрыва между политикой, определяемой на уровне центрального правительства, и ее проведением в жизнь на уровне местной администрации. Систематический характер такой практики может также объясняться пробелами в законодательстве, открывающими возможность применения пыток" (А/48/44/ Add .1, пункт 39).

** В соответствии с пунктом 8 резолюции 53/208В Генеральной Ассамблеи настоящий документ представляется с опозданием в связи с поздним сроком проведения миссии.

__________________________________________________________________________________________

Примечание от Библиотеки по правам человека Университета Миннесоты:

I. Выдержки из доклада Республики Узбекистан Контртеррористическому комитету (S/2002/974, приложение, стр. 13-15);

распространены только на английском языке и не прилагаются к данному документу.