Европейский суд по правам человека

Первая Секция

Дело Ангелова против России

Жалоба № 33820/04

13 декабря 2007 г.

Страсбург

Данное решение станет окончательным при обстоятельствах, изложенных в пункте 2 Статьи 44 Конвенции. Оно может быть подвержено редакционной правке.

По делу Ангелова против Российской Федерации,

Европейский Суд по правам человека (Третья Секция), заседая Палатой в составе:

К.Л. Розакиса, Председателя Палаты,

А. Ковлера,

Е. Штайнера,

Х. Хаджиева,

Д. Шпильманна,

С.Е. Йебенса,

Г. Малинверни – судей,

а также при участии С. Нильсен, Секретаря Секции Суда,

заседая за закрытыми дверями 22 ноября 2007 г., вынес следующее решение, которое было принято этим числом:

ПРОЦЕДУРА

1. Дело было инициировано жалобой (№33820/04), поданной 29 июля 2004 г. в Европейский Суд по правам человека (далее – Суд) против Российской Федерации гражданкой Российской Федерации Ангеловой Марией Алексеевной (далее – заявитель) в соответствии со Статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция).

2. Власти Российской Федерации были представлены своим Уполномоченным при Европейском Суде по правам человека П.А. Лаптевым.

3. 17 ноября 2005г. Европейский Суд решил коммуницировать жалобу в отношении длительности судебного разбирательства по делу заявителя властям Российской Федерации. В соответствии с пунктом 3 статьи 29 Конвенции Суд решил рассмотреть данную жалобу одновременно по приемлемости и по существу.

ФАКТЫ

4. Заявитель родилась в 1926 году и проживает в г. Королев Московской области.

5. В 1990г. заявитель перенесла операцию на правой руке, проведенную в местной больнице. Заявитель утверждает, что операция была проведена неудачно из-за халатности медицинского персонала, в результате чего она была лишена возможности шевелить рукой.

6. 24 апреля 1994г. заявитель подала иск к больнице, требуя компенсации вреда, понесенного ею в результате медицинской халатности.

7. По решению суда 10 апреля 1995г. заявитель прошла судебно-медицинское обследование в Бюро судебных экспертиз при Комитете здравоохранения города Москвы (далее - Бюро).

8. 14 декабря 1995г. Копцевский районный суд г. Москвы (далее - районный суд) отклонил гражданский иск заявителя как необоснованный. 12 февраля 1996г. Московский городской суд оставил постановление без изменения в кассационном порядке.

9. По ходатайству заявителя 5 декабря 1996г. Президиум Московского городского суда отменил в порядке надзора постановление от 14 декабря 1995г., оставленное без изменения 12 февраля 1996г. в кассационном порядке, и направил дело в суд первой инстанции на новое рассмотрение.

10. 2 февраля 1998г. районный суд своим определением назначил проведение другой судебной экспертизы в Бюро и приостановил производство по делу до получения результатов. Однако в неустановленный день Бюро уведомило районный суд о невозможности проведения экспертизы, так как Бюро уже проводило первоначальную судебную экспертизу заявителя.

11. 23 апреля 1998г. районный суд своим определением назначил проведение другой судебной экспертизы Российским центром судебно-медицинской экспертизы Министерства здравоохранения Российской Федерации (далее - Центр).

12. 12 мая 1998г. Центр уведомил районный суд о том, что обследование очень дорогостоящее и потребовал произвести авансовый платеж. Однако в связи с тем, что обе стороны по делу отказались произвести авансовые выплаты, в неустановленный день материалы дела были возвращены в районный суд.

13. По ходатайству заявителя 21 октября 1998г. районный суд обратился с дальнейшими вопросами к Бюро. Бюро направило заявителю запрос о предоставлении ему ее медицинских документов. Производство по делу было приостановлено до получения результатов экспертизы.

14. 21 октября 1998г. заявитель обратилась в Институт травматологии и ортопедии о выдаче ей медицинской карты, но ее запрос был отклонен.

15. 22 июля 1999г. районный суд получил медицинскую карту заявителя из вышеупомянутого Института. Материалы дела не содержат никакой информации о том, предоставило ли Бюро районному суду ответы на вопросы, поднятые заявителем.

16. По ходатайству заявителя 6 сентября 1999г. районный суд снова вынес определение о проведении Центром новой судебной экспертизы.

17. С 5 января по 10 февраля 2000г. Центр провел новую судебную экспертизу.

18. 29 марта 2000г. районный суд возобновил производство по делу и назначил слушание на 25 апреля 2000г. Однако 25 апреля и 8 июня 2000г. слушание дела было отложено районным судом до 8 июня и 29 июня 2000г. соответственно, так как адвокат заявителя был занят и не мог присутствовать на слушании. 29 июня 2000г. слушание было отложено до 6 июля 2000г., так как представитель ответчика не мог присутствовать на нем.

19. 6 июля 2000г. районный суд своим определением назначил проведение дополнительной судебной экспертизы в Бюро с участием экспертов из Центра. Производство по делу было приостановлено до получения результатов этой экспертизы. Однако 26 февраля 2001г. Бюро уведомило районный суд о невозможности проведения экспертизы в связи с тем, что Бюро уже предоставляло свое заключение после проведения первоначальной экспертизы.

20. С 11 мая по 31 октября 2001г. не было назначено ни одного слушания, так как дело передавалось другому судье.

21. По ходатайству заявителя 31 октября 2001г. районный суд исключил Институт Травматологии и ортопедии из ответчиков по данному делу. Слушание дела было отложено до 7 декабря 2001г.

22. 7 декабря 2001г. районный суд исключил экспертное заключение, полученное между 5 января и 10 февраля 2000г. из числа доказательств.

23. 14 декабря 2001г. слушание было отложено на 11 февраля 2002г. в связи с болезнью судьи.

24. 11 февраля 2002г. районный суд в отсутствие заявителя вынес определение о проведении новой судебной экспертизы Центром. Районный суд постановил, что ответчик должен покрыть расходы, связанные с этой экспертизой, и приостановил производство по делу до получения результатов экспертизы. В материалах дела нет информации о том, была ли эта экспертиза когда-либо проведена.

25. 30 мая 2002г. районный суд вынес определение о проведении дополнительной судебной экспертизы в Бюро.

26. С 19 сентября 2002г. по 25 февраля 2003г. Бюро провело дополнительную судебную экспертизу.

27. В неустановленный день производство по делу было возобновлено.

28. 9 октября 2003г. районный суд назначил слушание дела и допросил экспертов. По-видимому, заявитель не была извещена об этом слушании.

По этой причине 10 октября 2003г. она ходатайствовала перед судом о повторном вызове экспертов в суд, чтобы она смогла подвергнуть их перекрестному допросу.

29. По-видимому, районный суд удовлетворил ходатайство заявителя и назначил новое слушание на 13 ноября 2003г., но заявитель не смогла прибыть в суд в это время по причине болезни. Районный суд предположительно отложил слушание дела и назначил его на 3 декабря 2003г.

30. 1 декабря 2003г. заявитель уведомила телеграммой районный суд о том, что она не сможет присутствовать на слушании дела, назначенного на 3 декабря 2003г. по причине болезни, и ходатайствовала перед судом отложить его на другое число. Канцелярия суда получила телеграмму в тот же день.

31. 3 декабря 2003г. районный суд отклонил ходатайство заявителя об отложении слушания дела. Районный суд отметил, что заявитель не изложила никаких новых требований, кроме тех, которые содержались в ее письменных показаниях, она также не представила каких-либо дополнительных доказательств. Соответственно районный суд принял решение о проведении слушания дела и рассмотрении требований заявителя на основании ее письменных показаний. Заслушав экспертов и представителей заявителя, районный суд частично удовлетворил требования заявителя и обязал больницу выплатить ей компенсацию причиненного вреда.

32. Заявитель обжаловала это постановление, утверждая, в частности, что суд первой инстанции вынес постановление в ее отсутствие. 2 февраля 2004г. Московский городской суд вынес свое решение. Городской суд пересмотрел дело заявителя по вопросам Факта и Права и оставил постановление от 3 декабря 2003г. без изменения, отметив, что отсутствие заявителя в суде первой инстанции совершенно не отразилось на законности его постановления. Заявитель, также как и ответчик в лице представителей больницы, присутствовали на слушании дела в суде кассационной инстанции и дали свои устные показания. По-видимому, заявитель не представила никаких новых доводов или доказательств в поддержку своих требований.

33. По ходатайству заявителя 29 сентября 2005г. Президиум Московского городского суда отменил постановление от 3 декабря 2003г. и решение суда кассационной инстанции от 2 февраля 2004г. и направил дело в суд первой инстанции на новое рассмотрение. Европейский Суд не располагает основаниями этой отмены.

34. 2 февраля 2006г. районный суд частично удовлетворил требования заявителя и обязал больницу выплатить компенсацию вреда. По-видимому, заявитель не присутствовала на этом слушании. Материалы дела не содержат дальнейшей информации о том, обжаловалось ли это постановление или нет.

ПРАВО

I. ПРЕДПОЛОЖИТЕЛЬНОЕ НАРУШЕНИЕ ПУНКТА 1 СТАТЬИ 6 КОНВЕНЦИИ

35. Заявитель жаловалась на то, что длительность производства по делу несовместима с требованием “ разумности срока ” , отраженного в п.1 статьи 6 Конвенции, которая гласит следующее:  

“ Каждый в случае спора о его гражданских правах и обязанностях … имеет право на … разбирательство дела в разумный срок … судом… ”

А. Приемлемость жалобы

36. Европейский Суд отмечает, что производство по делу началось 24 апреля 1994г., когда заявитель подала исковое заявление в Копцевский районный суд г. Москвы. Дело трижды находилось на рассмотрении. Первое рассмотрение дела началось 24 апреля 1994г. и закончилось 12 февраля 1996г., когда постановление от 14 декабря 1995г. стало окончательным. Второе рассмотрение дела началось с 5 декабря 1996г. с вынесения решения в порядке надзора и закончилось 2 февраля 2004г., когда постановление от 3 декабря 2003г. стало окончательным. Третье рассмотрение дела началось 29 сентября 2005г. с вынесения другого решения в порядке надзора и закончилось вынесением постановления от 2 февраля 2006г.

37. Таким образом, производство по делу длилось девять лет и четыре месяца. Европейский Суд отмечает, что период времени, взятый на рассмотрение, начался 5 мая 1998г, когда Конвенция вступила в законную силу на территории Российской Федерации. Поэтому, по меньшей мере, шесть лет и один месяц подпадают ratione temporis под рассмотрение Европейского Суда. В течение этого периода дело решалось судами трех инстанций. Европейский Суд отмечает, что при оценке разумности длительности производства по делу должно быть принято во внимание состояние дела на момент вступления Конвенции в законную силу на территории Договаривающегося Государства (см., среди прочих, Билли против Италии ( Billi v. Italy ) , решение суда от 26 февраля 1993г., Series A no. 257-G, § 16). В этом отношении Европейский Суд отмечает, что к 5 мая 1998г. дело находилось на рассмотрении приблизительно три года и три месяца.

38. Европейский Суд отмечает, что жалоба не является явно необоснованной по смыслу пункта 3 Статьи 35 Конвенции. Суд далее отмечает, что она не является неприемлемой по каким-либо другим основаниям. Следовательно, она должна быть объявлена приемлемой.

В. Существо жалобы

1. Показания сторон

39. Власти Российской Федерации утверждали, что судебно-медицинские экспертизы по делу заявителя были проведены с 5 мая 1998г. по 7 июля 2000г. и с 12 сентября 2000г. по 9 октября 2003г. В частности, с 5 января по 10 февраля 2000г. Российский Центр судебно-медицинской экспертизы Министерства Здравоохранения Российской Федерации провел новую судебно-медицинскую экспертизу, а с 19 сентября 2002г. по 25 февраля 2003г. Бюро судебно-медицинской экспертизы г. Москвы Министерства Здравоохранения провело всестороннюю судебно-медицинскую экспертизу. Власти Российской Федерации утверждали, что заявитель способствовала длительности проведения вышеупомянутых экспертиз, так как она возражала против экспертиз, отказалась предоставить экспертам свою медицинскую карту, ходатайствовала о проведении дополнительных экспертиз и дополнительных допросов экспертов. Кроме того, заявитель не присутствовала на слушаниях, назначенных на 25 апреля, 8 июня и 29 июня 2000г. и позже с 9 октября по 3 декабря 2003г. Власти Российской Федерации далее утверждали, что это дело было трижды рассмотрено судом первой инстанции, и каждый раз требовалось установление вопросов Фактов и Права. Более того, по ходатайствам заявителя решения были дважды отменены в порядке надзора. В течение всего производства по делу заявитель имела возможность осуществлять свои процессуальные права полностью. В конечном счете, производство по делу завершилось в пользу заявителя. Что касается поведения внутригосударственных органов власти, то власти Российской Федерации утверждали, что в их отношении не может быть вменен ни один период бездействия.

40. Заявитель оспорила показания властей Российской Федерации. Она утверждала, что внутригосударственным судам понадобилось 12 лет, чтобы рассмотреть ее требования. Заявитель утверждала, что экспертизы были назначены без ее участия и что ее вопросы не были переданы экспертам. Проведение экспертиз неоднократно поручалось одним и тем же экспертным учреждениям, в результате чего представленные материалы возвращались нерассмотренными. Заявитель далее утверждала, что слушания от 23 апреля и 8 июня 2000г. были отложены по ее ходатайству, так как ее адвокат был занят и не мог присутствовать на слушании. Слушание дела от 29 июня 2000г. было отложено по ходатайству представителя ответчика. С 11 мая по 5 октября 2000г. не было назначено ни одного слушания, так как дело было передано другому судье. Заявитель не была извещена о слушаниях дела от 17 августа 2000г. и 9 октября 2003г.

2. Мнение Европейского Суда

41. Европейский Суд повторяет, что разумность срока производства по делу должна оцениваться в свете обстоятельств дела и со ссылкой на следующие критерии: сложность дела, поведение заявителя и поведение соответствующих властей, а также с учетом требований, заявленных истцом в споре (см., среди прочего, Фридлендер против Франции ( Frydlender v. France ) [GC], по жалобе №30979/96, § 43, ECHR 2000-VII).

42. Хотя стороны не оспаривали то, что дело было очень сложным, Европейский Суд отмечает, что дело имело некоторую степень сложности, поскольку требовало проведения экспертного исследования и изучения медицинских документов. Однако, по мнению Европейского Суда, сложность дела сама по себе не являлась достаточной, чтобы оправдать весь срок производства по нему. Кроме того, Европейский Суд полагает, что в спорах относительно компенсации вреда, причиненного здоровью заявителя, требуется особое усердие при рассмотрении.

43. Что касается поведения заявителя, Суд отмечает довод властей Российской Федерации о том, что заявитель способствовала отложению разбирательства дела, не присутствуя на судебных заседаниях и ходатайствуя об отложении слушаний дела. Суд отмечает, что заявитель не присутствовала на слушаниях от 25 апреля и 8 июня 2000г., и 13 ноября и 3 декабря 2003г. Общий срок отложений дела составил менее трех месяцев, который является незначительным в свете всего периода рассмотрения дела. Кроме того, Суд не упускает из виду тот факт, что слушание от 3 декабря 2003г., так или иначе, имело место, и постановление было вынесено в отсутствие заявителя. Что касается слушаний от 29 июня 2000г. и 9 октября 2003г., то показания сторон противоречат друг другу.

44. Власти Российской Федерации также отметили, что заявитель способствовала отложению разбирательства дела, возражая против проведения судебно-медицинских экспертиз, отказавшись представить экспертам свою медицинскую карту, ходатайствуя о проведении дополнительных экспертиз и задавая дополнительные вопросы экспертам. Что касается действий заявителя в отношении назначения и проведения судебно-медицинских экспертиз, то Суд напоминает, что заявителю нельзя ставить в вину то, что он в полной мере воспользовался возможностями, предоставляемыми национальным законодательством для защиты собственных прав (Соколов против России ( Sokolov v. Russia ), по жалобе №3734/02, § 38, от 22 сентября 2005г.). В отношении непредставления заявителем своей медицинской карты непосредственно экспертам, Суд отмечает, что заявитель обратилась в Институт травматологии и ортопедии о выдаче ей медицинских документов как только 21 октября 1998г. районный суд задал дальнейшие вопросы Бюро судебной экспертизы; однако ее попытки были тщетны. Позже районному суду понадобилось 9 месяцев, чтобы получить эти документы по своей инициативе. В любом случае, из показаний сторон в отношении обстоятельств дела не следует, что Бюро когда-либо отвечало на вопросы, заданные районным судом 21 октября 1998г. Поэтому даже если заявитель допустила ошибку, не проинформировав районный суд об отказе Института выдать ей медицинскую карту, как только она узнала об этом, это обстоятельство само по себе не является достаточным для оправдания всего срока рассмотрения дела.

45. Однако Суд отмечает, что ответственность за существенные периоды бездействия, в отношении которых власти Российской Федерации не представили никакого удовлетворительного объяснения, лежит на внутригосударственных органах власти. Суд отмечает, что с 5 мая 1998г. по 9 октября 2003г. фактически не было предпринято никаких шагов по делу заявителя. В частности, с 11 мая по 31 октября не было назначено или проведено ни одного судебного заседания в связи с передачей дела другому судье. Что касается остального периода, то казалось бы районным судом было назначено несколько различных видов судебно-медицинской экспертизы, по-видимому, только две из них были действительно проведены: одна была проведена с 5 января по 10 февраля 2001г., другая заняла больше времени и была проведена с 19 сентября 2002г. по 25 февраля 2003г. В этом отношении Суд напоминает, что Суду не требуется устанавливать причины задержек в подготовке заключения экспертов, так как положения пункта 1 Статьи 6 Конвенции возлагают обязанность на Договаривающиеся Стороны организовать свою систему органов судебной власти так, чтобы их деятельность отвечала требованию о рассмотрении дел в разумный срок (Леффлер против Австрии ( L ö ffler v . Austria ), по жалобе №30546/96, §  57, от 3 октярбря 2000г.). Кроме того, Суд отмечает, что основная ответственность за задержку судебного разбирательства в связи с проведением экспертизы по делу возлагается на власти государства-ответчика (см. Капуано против Италии ( Capuano v . Italy ), решение суда от 25 июня 1987г., Series A no . 119, §  32).

46. Суд также отмечает довод властей Российской Федерации в отношении того факта, что дело неоднократно проходило три уровня юрисдикции. Тем не менее, только этот факт не может оправдать весь срок судебного разбирательства. Кроме того, что касается неоспоримого довода властей Российской Федерации в отношении благоприятного для заявителя исхода дела, то даже если предположить, что частичное удовлетворение иска заявителя может рассматриваться как благоприятный результат судебного разбирательства, Европейский Суд отметил, что такой результат прямо не связан с длительностью судебного разбирательства и, таким образом, не может прямо или косвенно рассматриваться как признание нарушения Статьи 6 Конвенции или как компенсация ущерба, предположительно причиненного заявителю чрезмерной длительностью судебного разбирательства (Бюрн против Дании( Byrn v. Denmark ), по жалобе № 13156/87, Commission decision of 1 July 1992, Decisions and Reports 74, p. 5).

47. Ввиду вышеупомянутых рассуждений Суд отмечает, что ответственность за весь срок судебного разбирательства, за исключением периода, связанного с поведением заявителя, лежит на органах власти, а именно приблизительно пять лет и десять месяцев.

48. Наконец, Европейский Суд отмечает, что спор в данном деле касался возмещения вреда здоровью. Европейский Суд придерживается мнения, что данный спор требовал особого усердия со стороны национальных судов (Марченко против России ( Marchenko v . Russia ), по жалобе №29510/04, §  40, от 5 октября 2006г.).

49. Рассмотрев весь материал, представленный Суду и принимая во внимание, что стоит на кону у заявителя, Европейский Суд полагает, что в данном деле длительность судебного разбирательства была чрезмерной и не отвечала требованию "разумного срока". Следовательно, имеет место нарушение пункта 1 Статьи 6 Конвенции.

II . ПРЕДЛОЖИТЕЛЬНОЕ НАРУШЕНИЕ ПУНКТА 1 СТАТЬИ 6 КОНВЕНЦИИ В ОТНОШЕНИИ НЕСПРАВЕДЛИВОСТИ СУДЕБНОГО РАЗБИРАТЕЛЬСТВА

50. Заявитель жаловалась согласно п.1 статьи 6 Конвенции на то, что постановление от 3 декабря 2003г. было вынесено в ее отсутствие. Она далее утверждала, что заключения экспертов были вынесены с нарушением национального законодательства, что национальные суды отказались оказать ей помощь в сборе доказательств и что сумма присужденной компенсации является недостаточной.

51. Что касается первой жалобы заявителя, то Суд отмечает, что 29 сентября 2005г. Президиум Московского городского суда отменил постановление от 3 декабря 2003г. в порядке надзора и направил дело в суд первой инстанции на новое рассмотрение. По-видимому, 2 февраля 2006г. заявитель присутствовала на новом рассмотрении дела. При этих обстоятельствах Суд полагает, что заявитель больше не может утверждать, что она является жертвой предполагаемого нарушения.

52. Из этого следует, что эта жалоба должна быть отклонена как явно необоснованная, в соответствии с п.п. 3 и 4 статьи 35 Конвенции.

53. Что касается остальных жалоб заявителя, то Суд напоминает, что в соответствии со статьей 19 Конвенции его обязанностью является обеспечение соблюдения Договаривающимися Государствами принятых на себя обязательств по Конвенции. В частности, в его задачи не входит рассмотрение ошибок в оценке фактов или права, якобы допущенных национальным судом, если только они не нарушили права и свободы, гарантированные Конвенцией (см., среди прочих, Цекич и другие против Хорватии ( Čekić and Others v. Croatia ) (dec.), по жалобе №15085/02, от 9 октября 2003г.) Кроме того, хотя Статья 6 Конвенции гарантирует право на справедливое судебное разбирательство, она не устанавливает никаких правил допустимости доказательств или их оценки; поэтому эти вопросы регулируются национальным законодательством и рассматриваются национальными судами (см. Гарсия Руис против Испании ( Garcia Ruiz v. Spain ), [GC], по жалобе №30544/96, § 28, ECHR 1999‑I).

54. Обращаясь к обстоятельствам настоящего дела, Европейский Суд признал, что ничто не указывало на то, что оценка национальными судами фактов и доказательств по делу заявителя противоречила Статье 6 Конвенции. Заявителю было предоставлено множество возможностей для того, чтобы представить свои доводы и оспорить замечания ответчика по делу, а решения судов были в достаточной мере мотивированными. В свете изложенного Европейский Суд установил, что мотивы, на которых национальные суды основывали свои выводы, позволяли исключить все сомнения в том, что установление и оценка ими доказательств по делу заявителя были несправедливыми или произвольными.

55. Следовательно, данная часть жалобы должна быть отклонена как явно необоснованная в соответствии с пунктами 3 и 4 Статьи 35 Конвенции.

III. ПРИМЕНЕНИЕ СТАТЬИ 41 КОНВЕНЦИИ

56. Статья 41 Конвенции гласит:

«Если Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне».

А. Убытки

57. Заявитель потребовала 4673 евро в качестве компенсации материального ущерба. Эта сумма представляет собой разницу между суммой, которая была возмещена заявителю по результатам разбирательства дела и суммой, которую она предполагала получить. Она далее потребовала 2920 евро в качестве компенсации морального вреда.

58. Власти Российской Федерации полагали, что заявителю не должно быть присуждено никаких сумм в качестве компенсации материального ущерба в связи с отсутствием причинно-следственной связи между предположительно понесенным заявителем ущербом и предположительным нарушением. Что касается морального вреда, то власти Российской Федерации сочли требование заявителя чрезмерным и неразумным.

59. Суд полагает, что заявитель ничем не подкрепила то, что материальный ущерб действительно был понесен в результате нарушения Конвенции по ее делу. Соответственно, нет причин присуждать какие-либо суммы в этом отношении. С другой стороны, Суд признает, что заявитель перенесла моральные страдания, беспокойство и разочарование в связи с неразумно длительным сроком рассмотрения ее дела. Исходя из принципа справедливости и принимая во внимание то, что разбирательство по делу заявителя касалось возмещения причиненного вреда здоровью, Суд присуждает заявителю 2900 евро в качестве компенсации морального вреда, а также любой налог, начисляемый на вышеуказанную сумму.

В. Судебные расходы и издержки

60. Заявитель также требовала 1460 евро в качестве компенсации расходов и издержек, понесенных в национальных судах и Европейском Суде.

61. Власти Российской Федерации сочли, что требование заявителя должно быть удовлетворено частично, так как она представила подтверждение только 7601.42 российских рублей, которые она потратила в ходе разбирательства ее дела в национальных судах и Европейском Суде.

62. Согласно прецедентной практике Европейского Суда заявитель имеет право на возмещение расходов и издержек лишь в той мере, насколько было доказано, что они были понесены действительно и по необходимости и являлись разумными по сумме. Принимая во внимание имеющуюся в его распоряжении информацию, а также названный критерий, Европейский Суд полагает разумным присудить заявителю 220 евро в этом отношении, а также любой налог, подлежащий начислению на указанную сумму.

С. Просрочка платежей

63. Суд счел, что процентная ставка при просрочке платежей должна быть установлена в размере предельной годовой процентной ставки по займам Европейского центрального банка плюс 3 процента.

НА ЭТИХ ОСНОВАНИЯХ СУД ЕДИНОГЛАСНО

1. Объявил жалобу в отношении чрезмерного срока рассмотрения дела, приемлемой; остальные жалобы неприемлемыми;

2. Постановил , что имеет место нарушение п.1 статьи 6 Конвенции;

3. Постановил :

(а) что государство-ответчик обязано в течение трех месяцев со дня вступления постановления в законную силу в соответствии с пунктом 2 статьи

44 Конвенции выплатить заявителю 2900 евро (две тысячи девятьсот евро) в качестве компенсации морального вреда и 220 евро (двести двадцать евро) в качестве компенсации расходов и издержек, подлежащие переводу в российские рубли по курсу на день выплаты, плюс любой налог, который может быть наложен на эти суммы;

(b) что простые проценты по предельным годовым ставкам по займам Европейского     центрального банка плюс три процента подлежат выплате по истечении вышеупомянутых трех месяцев и до момента выплаты.

4. Отклонил остальные требования заявителя о справедливой компенсации.

Совершено на английском языке и уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 13 декабря 2007 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 Правила 77 Регламента Суда.

Сорен Нильсен                       Христос Розакис

Секретарь Секции Суда         Председатель Палаты