ЕВРОПЕЙСКИЙ СУД ПО ПРАВАМ ЧЕЛОВЕКА

ПЕРВАЯ СЕКЦИЯ

(Жалоба № 3194/08)

СЕРГЕЙ МЕДВЕДЕВ против РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

Судебное решение от 30 июля 2009 года

г. Страсбург

Данное решение станет окончательным при обстоятельствах, изложенных в пункте 2 Статьи 44 Конвенции. Оно может быть подвержено редакционной правке.

По делу СЕРГЕЙ МЕДВЕДЕВ против Российской Федерации,

Европейский Суд по правам человека (Первая Секция), заседая Палатой в составе:

Нина Вайич, Председателя Палаты,

Анатолий Ковлер,

Элизабет Штайнер,

Дин Шпильманн,

Сверре Эрик Йебенс,

Джорджио Малинверни,

Джордж Николау– судей,

а также при участии Сорен Нильсен, Секретаря Секции Суда,

заседая за закрытыми дверями 7 июля 2009 года, вынес следующее решение, которое было принято этим числом:

ПРОЦЕДУРА

1. Дело было инициировано жалобой (№ 3194/08), поданной 21 ноября 2007 года в Европейский Суд по правам человека (далее – Суд) против Российской Федерации гражданином Российской Федерации Сергеем Сергеевичем Медведевым (далее – заявитель) в соответствии со Статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция).

2. Заявитель был представлен адвокатом М. Степановым, практикующим в г. Москве. Власти Российской Федерации первоначально были представлены В.В. Милинчук, бывшим Уполномоченным при Европейском Суде по правам человека, а затем своим Уполномоченным Г. О. Матюшкиным.

3. Заявитель утверждал, что его содержание под стражей было незаконным и чрезмерно длительным.

4. 30 апреля 2008 года Председатель Первой Секции принял решение коммуницировать властям Российской Федерации жалобу в отношении предположительно чрезмерной длительности содержания под стражей. Он также принял решение рассмотреть жалобу по существу одновременно с вопросом о ее приемлемости (пункт 3 Правила 29 Регламента Европейского Суда). Председатель принял решение о разбирательстве этой жалобы в приоритетном порядке в соответствии с Правилом 41 Регламента Европейского Суда.

ФАКТЫ

I. ОБСТОЯТЕЛЬСТВА ДЕЛА

5. Заявитель, 1983 года рождения, проживает в Московской области.

А. Основная информация

6. Заявитель являлся членом общественного объединения Национал-большевистской партии. 15 ноября 2005 года Верховный Суд Российской Федерации вынес решение о ее ликвидации. 19 января 2006 года Федеральная регистрационная служба Министерства юстиции отказала в регистрации политической партии под тем же названием. Члены партии обжаловали отказ в Таганский районный суд г. Москвы.

7. 13 апреля 2006 года пятнадцать членов партии, включая заявителя, присутствовали в Таганском районном суде на слушании дела в отношении отказа в регистрации Национал-большевистской партии. Заявитель утверждал, что рядом со зданием суда на них напала группа из 40 человек, и они были вынуждены защищаться. По утверждению властей Российской Федерации, члены партии, включая заявителя, напали на прохожих с газовыми пистолетами и резиновыми дубинками.

В. Уголовное дело в отношении заявителя

8. 15 мая 2006 года заявитель участвовал в собрании членов Национал- большевистской партии. Сотрудники милиции взломали дверь и арестовали его.

9. 16 мая 2006 года заявителю было предъявлено обвинение в нарушении общественного порядка с использованием газовых пистолетов и причинением побоев, преступлении, предусмотренном частью 2 статьи 213 Уголовного Кодекса.

10. Следователь возбудил перед Тверским районным судом г. Москвы ходатайство о необходимости избрания в качестве меры пресечения заключение под стражу. Он утверждал, что заявителю было предъявлено обвинение в совершении тяжкого преступления, у него не было постоянного места жительства в Москве, и он ранее привлекался к административной ответственности за нарушение общественного порядка. Поэтому были основания полагать, что он мог скрыться или продолжить заниматься преступной деятельностью.

11. 17 мая 2006 года Тверской районный суд постановил поместить заявителя под стражу, ссылаясь на тяжесть предъявленного обвинения и риск того, что он скроется или продолжит заниматься преступной деятельностью. 

12. Заявитель обжаловал постановление о заключении под стражу. Он жаловался на то, что районный суд не учел важные факты, такие как отсутствие судимости, постоянное место жительства, положительную характеристику и слабое здоровье. Заключение о том, что он мог скрыться от правосудия или продолжить заниматься преступной деятельностью, было гипотетическим и не подкреплялось соответствующими фактами.

13. 7 июня 2006 года Московский городской суд оставил постановление без изменения, установив, что оно было законным, обоснованным и оправданным. До вынесения постановления о заключении под стражу районный суд пересмотрел материалы, представленные стороной обвинения, и принял во внимание характер и личную ситуацию заявителя.

14. 30 октября 2006 года член Парламента лично гарантировал, что заявитель не скроется от правосудия.

15. 14 сентября 2006 года Тверской районный суд продлил срок содержания заявителя под стражей до 15 ноября 2006 года, установив, что не было основания для изменения меры пресечения. 18 декабря 2006 года Московский городской суд оставил постановление о продлении срока содержания под стражей без изменения в кассационном порядке, установив, что оно было законным и оправданным.

16. 13 ноября 2006 года Тверской районный суд продли срок содержания заявителя под стражей до 16 января 2007 года по тем же основаниям, что и раньше. 10 января 2007 года Московский городской суд оставил постановление о продлении срока содержания под стражей без изменения в кассационном порядке

17. В неустановленный день в декабре 2006 года заявителю было предъявлено дополнительное обвинение в причинении вреда здоровью, преступлении, предусмотренном частью 2 статьи 112 Уголовного Кодекса.

18. 16 января 2007 года Тверской районный суд продлил срок содержания заявителя под стражей до 16 марта 2007 года, ссылаясь на тяжесть обвинений, риск того, что он может скрыться, продолжить заниматься преступной деятельностью или воспрепятствовать разбирательству по делу и на необходимость дальнейшего расследования.

19. В своей кассационной жалобе заявитель ходатайствовал об освобождении из-под стражи под залог. 14 февраля 2007 года Московский городской суд оставил постановление о продлении срока содержания под стражей без изменения, постановив, что оно было законным, обоснованным и оправданным.

20. В неустановленный день расследование было завершено, и шестеро обвиняемых, включая заявителя, предстали перед судом.

21. 12 марта 2007 года Таганский районный суд г. Москвы назначил предварительное слушание дела на 20 марта 2007 года и постановил, что все обвиняемые должны оставаться под стражей. Районный суд установил, что обвиняемым было предъявлено обвинение в тяжком преступлении, совершенном организованной группой, некоторые члены которой не были установлены, ссылался на личность обвиняемых и пришел к выводу, что они могли скрыться или угрожать потерпевшим и свидетелям.

22. 27 марта 2007 года Таганский районный суд провел предварительное слушание дела. Районный суд отказал в удовлетворении ходатайств заявителей об освобождении из-под стражи, ссылаясь на тяжесть предъявленных им обвинений и риск того, что они скроются, продолжат заниматься преступной деятельностью или воспрепятствуют отправлению правосудия. Что касается “личности” заявителя, суд отметил, что он привлекался к административной ответственности.

23. 24 мая 2007 года Таганский районный суд направил дело на дальнейшее расследование и постановил, что все обвиняемые должны оставаться под стражей. Районный суд установил, что личность обвиняемых и тяжесть предъявленных им обвинений дают основания полагать, что они могут скрыться, продолжить заниматься преступной деятельностью или воспрепятствовать производству по делу. Что касается “личности” заявителя, суд отметил, что он привлекался к административной ответственности.

24. 29 июня 2007 года Тверской районный суд продлил срок содержания заявителя под стражей до 6 августа 2007 года. Районный суд установил, что дело затрагивало нескольких обвиняемых и было сложным. Некоторые обвиняемые долгое время находились на свободе, а их сообщники не были установлены. Сложность дела оправдывала длительность содержания заявителя под стражей. Учитывая тяжесть предъявленных заявителю обвинений, то, что он привлекался к административной ответственности и статус безработного, при освобождении он мог скрыться или иным путем помешать установлению истины.

25. В кассационной жалобе заявитель повторил свои доводы о том, что выводы районного суда не были подкреплены соответствующими фактами, в то время как он предъявил личную гарантию члена Парламента и положительную характеристику. Он также утверждал, что дело не было сложным, и отметил, что его содержание под стражей превысило “разумный срок”. 1 августа 2007 года Московский городской суд оставил постановление о продлении срока содержания под стражей без изменения в кассационном порядке, установив, что оно было законным и оправданным.

26. В неустановленный день обвиняемые снова предстали перед судом.

27. 26 июля 2007 года Таганский районный суд назначил предварительное слушание дела на 8 августа 2007 года и постановил, что тем временем обвиняемые должны оставаться под стражей. Районный суд установил, что обвиняемым было предъявлено обвинение в тяжком преступлении, совершенном организованной группой, некоторые члены которой не были установлены, и пришел к заключению о том, что они могли скрыться или угрожать потерпевшим и свидетелям. Районный суд далее отметил, что заверения обвиняемых о том, что у них не было намерения скрыться, были неубедительными, и постановил, что не было оснований для избрания более мягкой меры пресечения.

28. 8 августа 2007 года Таганский районный суд провел предварительное слушание дела и постановил, что все обвиняемые должны оставаться под стражей на тех же основаниях, что и раньше.

29. 12 сентября 2007 года заявители и сообвиняемые обратились в Таганский районный суд с ходатайствами об освобождении из-под стражи. В тот же день Таганский районный суд отклонил эти ходатайства. Районный суд отметил, что доводы обвиняемых уже неоднократно были изучены и отклонены при вынесении постановлений о продлении срока содержания под стражей. Районный суд установил, что основания для заключения обвиняемых под стражу, упомянутые в постановлениях о продлении срока содержания, все еще были актуальными, и что была необходимость продолжать содержать их под стражей. Обвиняемым было предъявлено обвинение в тяжком преступлении, совершенном организованной группой, некоторые члены которой не были установлены. Учитывая тяжесть предъявленных им обвинений, при освобождении они могли скрыться, продолжить заниматься преступной деятельностью или помешать установлению истины.

30. 26 декабря 2007 года Таганский районный суд продлил срок содержания обвиняемых под стражей до 12 апреля 2008 года. Районный суд установил, что основания для их содержания под стражей, упомянутые в предыдущих постановлениях, были актуальными, и что сохранялся риск того, что они скроются, продолжат заниматься преступной деятельностью или воспрепятствуют отправлению правосудия. Районный суд также отметил, что доводы обвиняемых об отсутствии в их действиях состава преступления и об отсутствии доказательств их причастности к совершению данного преступления были не по существу, поскольку при вынесении постановлений о продлении срока содержания под стражей суд не мог принимать никаких решений по поводу их виновности или невиновности.

31. 24 марта 2008 года Таганский районный суд признал обвиняемых виновными в предъявленных обвинениях и приговорил заявителя к двум годам и шести месяцам лишения свободы.

II. ПРИМЕНИМОЕ ВНУТРИГОСУДАРСТВЕННОЕ ПРАВО

32. С 1 июля 2002 года уголовно-правовые вопросы регулируются Уголовно-процессуальным Кодексом Российской Федерации (Закон N 174-ФЗ от 18 декабря 2001 года).

33. Меры пресечения включают подписку о невыезде, личное поручительство, залог и заключение под стражу (статья 98). При необходимости у подозреваемого или обвиняемого может быть взято обязательство о явке (статья 112).

34. При решении вопроса о необходимости избрания меры пресечения компетентный орган должен изучить, есть ли “достаточные оснований полагать”, что обвиняемый скроется от дознания, предварительного следствия или суда, продолжит заниматься преступной деятельностью или воспрепятствует установлению истины (статья 97). Должны учитываться также тяжесть преступления, сведения о личности подозреваемого или обвиняемого, его возраст, состояние здоровья, семейное положение, род занятий и другие обстоятельства (статья 99).

35. Заключение под стражу в качестве меры пресечения применяется по судебному решению в отношении подозреваемого или обвиняемого в совершении преступлений, за которые уголовным законом предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок свыше двух лет при невозможности применения иной, более мягкой, меры пресечения (часть 1 статьи 108).

36. После ареста обвиняемый помещается под стражу “на период предварительного следствия”. Срок содержания под стражей в период предварительного следствия может быть продлен до 6 месяцев, если лицу было предъявлено обвинение в совершении тяжких и особо тяжких преступлений. Срок содержания под стражей не может быть продлен свыше 18 месяцев (части 1-3 статьи 109). Срок содержания под стражей “в период предварительного следствия” исчисляется с момента заключения подозреваемого, обвиняемого под стражу до направления прокурором уголовного дела в суд (часть 9 статьи 109).

37. С момента направления прокурором уголовного дела в суд содержание обвиняемого под стражей считается “до суда” (или “в период судебного разбирательства”). Срок содержания под стражей “в период судебного разбирательства” исчисляется с момента вынесения постановления. Срок содержания под стражей не может превышать 6 месяцев, продление срока содержания под стражей допускается только по уголовным делам о тяжких и особо тяжких преступлениях и каждый раз не более чем на 3 месяца (части 2 и 3 статьи 255).

ПРАВО

I. ПРЕДПОЛОЖИТЕЛЬНОЕ НАРУШЕНИЕ СТАТЬИ 5 КОНВЕНЦИИ

38. Заявитель жаловался по подпункту (с) пункта 1 статьи 5 Конвенции на отсутствие оснований для его заключения под стражу и что национальные суды надлежащим образом не изучили доводы стороны защиты. Согласно пункту 3 статьи 5 он жаловался на то, что его право на судебное разбирательство в разумный срок было нарушено, и утверждал, что постановления о заключении под стражу и о продлении срока содержания под стражей не были основаны на достаточных основаниях. Соответствующие извлечения из статьи 5 гласят следующее:

“1. Каждый имеет право на свободу и личную неприкосновенность. Никто не может быть лишен свободы иначе как в следующих случаях и в порядке, установленном законом:

…

c) законное задержание или заключение под стражу лица, произведенное с тем, чтобы оно предстало перед компетентным органом по обоснованному подозрению в совершении правонарушения или в случае, когда имеются достаточные основания полагать, что необходимо предотвратить совершение им правонарушения или помешать ему скрыться после его совершения;

…

3. Каждый задержанный или заключенный под стражу в соответствии с подпунктом "c" пункта 1 настоящей статьи незамедлительно доставляется к судье или к иному должностному лицу, наделенному, согласно закону, судебной властью, и имеет право на судебное разбирательство в течение разумного срока или на освобождение до суда. Освобождение может быть обусловлено предоставлением гарантий явки в суд…”

А. Приемлемость жалобы

39. Что касается жалобы заявителя на то, что его заключение под стражу было незаконным, Европейский Суд отмечает, что 17 мая 2006 года Тверской районный суд г. Москвы оставил заявителя под стражей в связи с тяжестью предъявленных ему обвинений. Национальные суды впоследствии неоднократно продляли срок содержания заявителя под стражей.

40. Принимая эти решения, национальные суды действовали в пределах своих полномочий, и ничего не указывает на то, что решения были необоснованными или незаконными в соответствии с внутригосударственным законодательством. Вопрос о том, были ли достаточными и относимыми мотивы вынесения решения, анализируется ниже при рассмотрении вопроса о соблюдении пункта 3 статьи 5 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда по делу "Худоеров против Российской Федерации" (Khudoyorov v. Russia), жалоба N 6847/02, §§ 152 и 153, ECHR 2005-... (извлечения)).

41. Европейский Суд полагает, что содержание заявителя под стражей было совместимым с требованиями пункта 1 статьи 5 Конвенции. Следовательно, эта жалоба должна быть отклонена как явно необоснованная в соответствии с пунктами 3 и 4 статьи 35 Конвенции.

42. Что касается жалобы заявителя на нарушение его права на судебное разбирательство в разумный срок или освобождение до суда, Европейский Суд полагает, что она не является явно необоснованной в значении пункта 3 статьи 35 Конвенции. Суд далее отмечает, что она не является неприемлемой по каким-либо другим основаниям. Следовательно, она должна быть объявлена приемлемой.

В. Существо жалобы

1. Показания сторон

43. Власти Российской Федерации утверждали, что постановления о заключении заявителя под стражу, о продлении срока содержания под стражей были законными и оправданными. Национальные суды приняли во внимание тот факт, что заявителю было предъявлено обвинение в совершении тяжкого преступления, он не проживал по месту жительства в Московской области, и у него не было регистрации в Москве. Поэтому был риск того, что при освобождении он мог скрыться от правосудия. Кроме того, национальные суды ссылались на опасность того, что он продолжит заниматься преступной деятельностью, оценивая эту опасность с учетом его участия в Национал-большевистской партии. Эта партия была признана российским судом экстремистской организацией и была запрещена. Его участники для выражения своих политических взглядов обратились к радикальным и насильственным действиям. Заявитель ранее привлекался к административной ответственности за хулиганство, что также подтверждает вероятность того, что он продолжит заниматься преступной деятельностью. Национальные суды также приняли во внимание тот факт, что вменяемое преступление было совершено организованной группой. Поэтому было необходимо содержать заявителя под стражей, чтобы помешать ему воспрепятствовать установлению истины, сообщив детали расследования своим сообщникам. По мнению властей Российской Федерации, содержание заявителя под стражей было основано на “существенных и достаточных” причинах.

44. Заявитель полагал, что национальные суды не привели “существенных и достаточных” оснований для заключения его под стражу более чем на год. Уголовное дело против него было возбуждено по политических причинам, и он подвергнут преследованию за свои политические взгляды и членство в оппозиционной организации – Национал-большевистской партии. У него было постоянное место жительства, он предложил внести залог и предоставил судам личную гарантию члена Парламента. Национальные суды продлили срок его содержания под стражей без указания на наличие конкретных фактов в подтверждение их выводов о том, что он мог скрыться, помешать расследованию или продолжить заниматься преступной деятельностью.

2. Мнение Европейского Суда

(а) Общие принципы

45. Европейский Суд повторяет, что наличие обоснованного подозрения в том, что задержанное лицо совершило преступление, является обязательным условием (условием sine qua non) для законности продления срока содержания его под стражей. Однако после истечения определенного срока и оно перестает быть достаточным. В таких случаях Европейский Суд должен установить, оправдывали ли иные основания, на которые ссылались судебные власти, лишение свободы. Если такие основания являлись "существенными" и "достаточными", Европейский Суд должен также убедиться, что компетентные национальные власти проявили "особое усердие" при проведении судебного разбирательства (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Лабита против Италии" (Labita v. Italy), жалоба N 26772/95, ECHR 2000-IV, §§ 152-153).

46. Существующая презумпция является презумпцией освобождения лица из-под стражи. Как Европейский Суд неоднократно указывал, второй параграф пункта 3 статьи 5 Конвенции не дает судебным органам право выбора между доставлением обвиняемого к судье в течение разумного срока либо освобождением лица до суда. До постановления приговора лицо считается невиновным, а цель рассматриваемого положения в основном состоит в том, чтобы обеспечить освобождение лица из-под стражи, как только дальнейшее содержание его под стражей перестанет быть разумным. Обвиняемое в совершении преступления лицо всегда должно освобождаться из-под стражи до суда, если только государство не может доказать, что имеются "существенные и достаточные" основания для продления срока содержания под стражей (см. среди других примеров Постановление Европейского Суда по делу "Кастравец против Молдовы" (Castravet v. Moldova) от 13 марта 2007 г., жалоба N 23393/05, § 30 и 32, Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "МакКей против Соединенного Королевства" (McKay v. United Kingdom), жалоба N 543/03, ECHR 2006-..., § 41, Постановление Европейского Суда по делу "Яблоньски против Польши" (Jablonski v. Poland) от 21 декабря 2000 г., жалоба N 33492/96, § 83, и Постановление Европейского Суда по делу "Ноймайстер против Австрии" (Neumeister v. Austria) от 27 июня 1968 г., Series A, N 8, § 4). Пункт 3 статьи 5 Конвенции не может рассматриваться как безоговорочно допускающий содержание под стражей при условии, что оно продолжается не дольше определенного срока. Власти обязаны обеспечить убедительное обоснование любого периода содержания под стражей, каким бы коротким он ни был (см. Постановление Европейского Суда по делу "Шишков против Болгарии" (Shishkov v. Bulgaria), жалоба N 38822/97, § 66, ECHR 2003-I (извлечения)).

47. Национальные власти обязаны установить наличие конкретных фактов, касающихся оснований продления срока содержания под стражей. Перекладывание бремени доказывания в таких вопросах на задержанное лицо равнозначно отмене правила статьи 5 Конвенции, положения, признающего заключение под стражу отступлением в исключительных случаях от права на личную свободу, которое допустимо в строго определенных случаях, не допускающих расширительного толкования (см. Постановление Европейского Суда по делу "Рохлина против Российской Федерации" (Rokhlina v. Russia) от 7 апреля 2005 г., жалоба N 54071/00, § 67, Постановление Европейского Суда по делу "Илийков против Болгарии" (Ilijkov v. Bulgaria) от 26 июля 2001 г., жалоба N 33977/96, § 84 - 85). Национальные судебные органы должны рассмотреть все факты, свидетельствующие за и против наличия явного требования общественного интереса, оправдывающего, с должным учетом принципа презумпции невиновности, отступление от принципа уважения свободы личности, и изложить их в своих решениях об отклонении ходатайств об освобождении лица из-под стражи. Задачей Европейского Суда не является устанавливать такие факты и подменять национальные власти, которые принимали решение о помещении лица под стражу. В основном, исходя именно из доводов постановлений национальных судов и обстоятельств, упомянутых заявителем в его жалобах, Европейский Суд призван решать, имело место или нет нарушение пункта 3 статьи 5 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда по делу "Корчуганова против Российской Федерации" (Korchuganova v. Russia) 8 июня 2006 г., жалоба N 75039/01, § 72, приведенное выше Постановление Европейского Суда по делу "Илийков против Болгарии" (Ilijkov v. Bulgaria), § 86, и приведенное выше Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Лабита против Италии" (Labita v. Italy), § 152).

(b) Применение к данному делу

48. Заявитель был арестован 15 мая 2006 года. 24 марта 2008 года суд признал его виновным в предъявленных обвинениях. Таким образом, период, подлежащий рассмотрению, длился немногим больше одного года и 10 месяцев.

49. Европейский Суд признает, что заключение заявителя под стражу первоначально было продиктовано разумным подозрением его участия в совершении уголовного преступления. Остается убедиться, были ли у судебных органов “существенные” и “достаточные” основания, чтобы оправдать продление срока содержания под стражей и проявили ли они "особое усердие" при проведении судебного разбирательства.

50. Судебные органы ссылались, кроме разумного подозрения в отношении заявителя, на риск того, что он скроется, продолжит заниматься преступной деятельностью или воспрепятствует отправлению правосудия. В связи с этим они ссылались на тяжесть предъявленных обвинений, отсутствие у заявителя постоянного места жительства или работы в Москве, то, что он привлекался к административной ответственности и тот факт, что вменяемое преступление было совершено организованной группой.

51. Тяжесть обвинений явилась важным фактором при оценке угрозы того, что заявитель скроется, продолжит заниматься преступной деятельностью или воспрепятствует правосудию. Европейский Суд неоднократно указывал, что, хотя суровость наказания, которое грозит обвиняемому, является существенным элементом при оценке риска того, что он скроется или продолжит заниматься преступной деятельностью, необходимость в продолжении лишения свободы не может оцениваться с чисто абстрактной точки зрения, с учетом только тяжести обвинения. Продление срока содержания под стражей также не может предвосхищать наказание в виде лишения свободы (см. Постановление Европейского Суда от 26 июня 1991 г. по делу "Летелье против Франции" (Letellier v. France), Series A, N 207, § 51; см. также Постановление Европейского Суда от 8 февраля 2005 г. по делу "Панченко против Российской Федерации" (Panchenko v. Russia), жалоба N 45100/98 <*>, § 102; Постановление Европейского Суда от 30 октября 2003 г. по делу "Горал против Польши" (Goral v. Poland), жалоба N 38654/97, § 68 и упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Илийков против Болгарии", § 81).

52. Другим основанием для заключения заявителя под стражу было то, что он привлекался к административной ответственности. Европейский Суд признает, что этот фактор имел значение для оценки риска того, что заявитель продолжит заниматься преступной деятельностью. Такая опасность в случае, если бы она была убедительно установлена, могла вынудить судебные власти поместить заявителя под стражу с последующим продлением срока с целью предотвращения попыток совершения новых преступлений. Однако в числе других условий необходимо, чтобы такая опасность была вероятной и мера - пропорциональной с учетом обстоятельств дела и особенно прошлой жизни и личности заинтересованного лица (см. Постановление Европейского Суда от 12 декабря 1991 г. по делу "Клот против Бельгии" (Clooth v. Belgium), Series A, N 225, § 40). В делах "Клот против Бельгии" и "Колев против Болгарии" (см. ниже) Европейский Суд установил, что предыдущая судимость заявителя не оправдывала его заключение под стражу, поскольку преступления, которые послужили основанием для вынесения предыдущих приговоров, были не тяжкими и не сравнимыми, также по характеру или степени тяжести, с обвинениями, предъявленными ему в оспариваемом деле (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Клот против Бельгии" (Clooth v. Belgium), § 40, и Постановление Европейского Суда от 28 апреля 2005 года по делу "Колев против Болгарии" (Kolev v. Bulgaria), жалоба N 50326/99, §§ 60-61). В данном деле у заявителя было только административное правонарушение небольшой тяжести, и у него отсутствовала уголовная судимость. Европейский Суд полагает, что то, что заявитель привлекался к административной ответственности, не являлось основанием для продления срока содержания под стражей (см. по схожим основаниям Постановление Европейского Суда от 12 июня 2008 года по делу “Алексей Макаров против России” (Aleksey Makarov v. Russia), жалоба N 3223/07, § 51).

53. Национальные суды также ссылались на тот факт, что данное преступление было совершено группой лиц по предварительному сговору. Европейский Суд отмечает, что тот факт, что лицо обвиняется в преступном сговоре, сам по себе не достаточен для оправдания длительных периодов содержания под стражей, его личные обстоятельства и поведение всегда должны приниматься во внимание (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу “Алексей Макаров против России” (Aleksey Makarov v. Russia), § 50; и Постановление Европейского Суда от 15 мая 2008 года по делу “Попов против России” (Popkov v. Russia), жалоба N 32327/06, § 62). В данном деле не имеется данных о том, что до задержания заявитель пытался угрожать свидетелям или иным путем препятствовать производству по уголовному делу. При таких обстоятельствах Европейский Суд затрудняется установить, что имелся риск вмешательства в отправление правосудия на более поздних стадиях разбирательства. Подобный риск имел тенденцию к уменьшению по мере того, как судебный процесс продолжался и свидетели допрашивались (см. для сравнения Постановление Европейского Суда от 4 мая 2006 г. по делу "Мишкурка против Польши" (Miszkurka v. Poland), жалоба N 39437/03, § 51). Поэтому Европейский Суд не убежден, что в течение всего периода содержания заявителя под стражей существовали непреодолимые мотивы для опасения, что он окажет давление на свидетелей или иным образом помешает расследованию дела, и они, безусловно, не перевешивали право заявителя на разбирательство в разумный срок или на освобождение в период рассмотрения дела судом.

54. Другим основанием для содержания заявителя под стражей являлся вывод районного суда о том, что заявитель не имел постоянного места жительства или работы в г. Москве. Заявитель утверждал, что имел постоянное место жительства в Московской области. Для Европейского Суда не обязательно устанавливать место жительства и место работы заявителя. Даже если предположить, что он не имел постоянного места жительства и был безработным, само по себе отсутствие постоянного места жительства и работы не создает угрозы того, что обвиняемый скроется или продолжит заниматься преступной деятельностью (см. Постановление Европейского Суда от 24 мая 2007 г. по делу "Пшевечерский против Российской Федерации" (Pshevecherskiy v. Russia), жалоба N 28957/02, § 68). В данном деле национальные суды не отметили какие-либо черты характера или поведения заявителя, которые могли бы оправдать их вывод о том, что он представляет такую угрозу. Они также не обратили внимание на тот факт, что заявитель не скрылся, не продолжил заниматься преступной деятельностью и не помешал расследованию в течение месяца с момента произошедших событий и до его ареста, хотя у него была такая возможность.

55. Европейский Суд отмечает довод властей Российской Федерации о том, что заявитель подозревался в участии в экстремистской организации, и была вероятность того, что он сообщит детали расследования своим сообщникам. Тем не менее, в задачу Европейского Суда не входит подмена собой национальных властей, которые принимали решение о содержании заявителя под стражей, или собственный анализ фактов, свидетельствующих в пользу содержания под стражей или против него (см. Постановление Европейского Суда от 30 января 2003 г. по делу "Николов против Болгарии" (Nikolov v. Bulgaria), жалоба N 38884/97, § 74; и упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Лабита против Италии", § 152). Эти обстоятельства были впервые упомянуты при разбирательстве дела в Европейском Суде, и национальные суды никогда не упоминали его в своих решениях.

56. Европейский Суд отмечает, что при разбирательстве дела – с марта по май и с июля 2007 года – суд использовал ту же краткую формулировку при отказе в удовлетворении ходатайств об освобождении из-под стражи и продлении срока содержания под стражей без каких-либо подробностей при описании их личной ситуации. Европейский Суд уже установил, что практика вынесения коллективных постановлений о содержании под стражей без индивидуальной оценки оснований содержания под стражей каждого из подсудимых сама по себе несовместима с пунктом 3 статьи 5 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда по делу "Щеглюк против Российской Федерации" (Shcheglyuk v. Russia) от 14 декабря 2006 г., жалоба N 7649/02, § 45, приведенное выше Постановление Европейского Суда по делу "Корчуганова против Российской Федерации" (Korchuganova v. Russia), § 76, и приведенное выше Постановление Европейского Суда по делу "Долгова против Российской Федерации" (Dolgova v. Russia), § 49). Продлевая срок содержания заявителя под стражей коллективными постановлениями, суды Российской Федерации не уделили должного внимания его индивидуальной ситуации.

57. В заключение Европейский Суд отмечает, что, принимая решение об оставлении лица под стражей или освобождении его из-под стражи, власти в соответствии с пунктом 3 статьи 5 Конвенции обязаны рассмотреть альтернативные меры обеспечения присутствия заявителя в зале суда. Указанное положение Конвенции провозглашает не только право на "судебное разбирательство в течение разумного срока или на освобождение до суда", но также закрепляет, что "освобождение может быть обусловлено предоставлением гарантий явки в суд" (см. приведенное выше Постановление Европейского Суда по делу "Сулаойя против Эстонии" (Sulaoja v. Estonia), § 64 и последующие, и приведенное выше Постановление Европейского Суда по делу "Яблоньски против Польши" (Jablonski v. Poland), § 83). В данном деле власти ни разу не рассмотрели возможность обеспечения явки заявителя в суд путем использования более мягкой меры пресечения, хотя он ходатайствовал об освобождении из-под стражи под залог и представлял в национальные суды личное поручительство члена Парламента.

58. Европейский Суд часто устанавливал нарушение пункта 3 статьи 5 Конвенции в российских делах, в которых национальные суды продлевали срок содержания заявителя под стражей, учитывая в основном тяжесть предъявленных обвинений и используя стереотипные формулировки без исследования конкретных фактов или рассмотрения возможности применения альтернативных мер пресечения (см. Постановление Европейского Суда от 1 марта 2007 г. по делу "Белевицкий против Российской Федерации" (Belevitskiy v. Russia), жалоба N 72967/01, § 99 и последующие; Постановление Европейского Суда по делу "Худобин против Российской Федерации" (Khudobin v. Russia), жалоба N 59696/00, § 103 и последующие, ECHR 2006-... (извлечения); Постановление Европейского Суда от 1 июня 2006 г. по делу "Мамедова против Российской Федерации" (Mamedova v. Russia), жалоба N 7064/05, § 72 и последующие; упомянутое выше Постановление Европейского Суда по делу "Долгова против Российской Федерации", § 38 и последующие; упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Худоеров против Российской Федерации", § 172 и последующие; упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Рохлина против Российской Федерации", § 63 и последующие; упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Панченко против Российской Федерации", § 91 и последующие; и Постановление Европейского Суда по делу "Смирнова против Российской Федерации" (Smirnova v. Russia), жалобы N 46133/99 и 48183/99, § 56 и последующие, ECHR 2003-IX (извлечения)).

59. С учетом вышеизложенного Европейский Суд полагает, что, не исследовав его конкретную ситуацию и не рассмотрев альтернативных "мер пресечения" и руководствуясь в основном тяжестью предъявленных обвинений, власти продлевали срок содержания заявителя под стражей по основаниям, которые, хотя и имели значение для дела, не могли рассматриваться как "достаточные" для оправдания всего периода содержания под стражей. При таких обстоятельствах нет необходимости проверять, осуществлялось ли разбирательство "с особым усердием".

60. Соответственно, имело место нарушение пункта 3 статьи 5 Конвенции.

II. ПРЕДПОЛОЖИТЕЛЬНОЕ НАРУШЕНИЕ СТАТЬИ 18 КОНВЕНЦИИ

61. Заявитель утверждал, что уголовное дело в его отношении было продиктовано политическими причинами, и что он подвергался преследованию за членство в оппозиционной организации – Национал-большевистской партии. Он ссылался на статью 18 Конвенции, которая гласит следующее:

“Ограничения, допускаемые в настоящей Конвенции в отношении указанных прав и свобод, не должны применяться для иных целей, нежели те, для которых они были предусмотрены”.

62. Европейский Суд рассмотрел эту жалобу в свете представленных ему доказательств и счел ее необоснованной. Заявителю преследовался за хулиганство, а не за членство в оппозиционной организации. Следовательно, эта жалоба должна быть отклонена как явно необоснованная в соответствии с пунктами 3 и 4 статьи 35 Конвенции.

III. ПРИМЕНЕНИЕ СТАТЬИ 41 КОНВЕНЦИИ

63. Статья 41 Конвенции гласит:

"Если Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".

А. Убытки

64. Заявитель потребовал 50,000 евро в качестве компенсации морального вреда.

65. Власти Российской Федерации утверждали, что требование является чрезмерным. По их мнению, установление нарушения будет представлять собой достаточно справедливую компенсацию вреда.

66. Европейский Суд отмечает, что он установил нарушение пункта 3 статьи 5 Конвенции в том, что длительность содержания заявителя под стражей не была в достаточной степени обоснованна. Суд полагает, что заявитель перенес чувства разочарования, безнадежности и несправедливости в результате вынесения национальными властями решений о его заключении под стражу без достаточных оснований. Суд полагает, что заявитель понес моральный вред, который не может быть надлежащим образом компенсирован простым установлением нарушения. Тем не менее, требуемая сумма является чрезмерной. Исходя из принципа справедливости, Суд присуждает заявителю 5,000 евро, а также любые налоги, подлежащие начислению на указанную сумму.

В. Расходы и издержки

67. Заявитель потребовал 25,000 российских рублей за свое представительство. Он утверждал, что его представитель потратил 25 дней на подготовку жалобы и замечаний. Заявитель и его представитель достигли соглашения, что его работа будет оплачиваться из расчета 1,000 рублей в день. Он предъявил квитанции об оплате юридических расходов. Ссылаясь на почтовые квитанции, он также потребовал 188,50 рублей в качестве возмещения почтовых расходов.

68. Власти Российской Федерации не представили никаких комментариев.

69. В соответствии с прецедентным правом Европейского Суда заявитель имеет право на возмещение судебных расходов и издержек только в случае, если было доказано, что они были понесены в действительности, были необходимыми и разумными по размеру. В данном деле, принимая во внимание имеющиеся в распоряжении документы и вышеуказанные критерии, Европейский Суд считает разумным присудить сумму в размере 580 евро, а также любые налоги, подлежащие начислению на указанную сумму.

C. Процентная ставка при просрочке платежей

70. Европейский Суд полагает, что процентная ставка при просрочке платежей должна быть установлена в размере предельной кредитной ставки Европейского центрального банка плюс три процента.

НА ЭТИХ ОСНОВАНИЯХ СУД ЕДИНОГЛАСНО

1.  Объявил жалобу в отношении чрезмерной длительности содержания заявителя под стражей приемлемой, остальные жалобы неприемлемыми;

2.  Постановил, что имело место нарушение пункта 3 статьи 5 Конвенции;

3.  Постановил,

a) что власти государства-ответчика обязаны в течение трех месяцев со дня вступления настоящего Постановления в силу в соответствии с пунктом 2 Статьи 44 Конвенции выплатить заявителю следующие суммы, которые должны быть переведены в российские рубли по курсу на день выплаты:

(i) 5,000 евро (пять тысяч евро) в счет компенсации морального вреда, а также любые налоги, подлежащие начислению на указанную сумму;

(ii) 580 евро (пятьсот восемьдесят евро) в счет возмещения расходов и издержек, а также любые налоги, подлежащие начислению на указанную сумму;

(b) что с даты истечения указанного трехмесячного срока и до момента выплаты на эти суммы должны начисляться простые проценты, размер которых определяется предельной кредитной ставкой Европейского центрального банка, действующей в период неуплаты, плюс три процента;

4. Отклонил остальные требования заявителя о справедливой компенсации.

Совершено на английском языке, уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 30 июля 2009 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.

Сорен Нильсен                                                         Нина Вайич

Секретарь Секции Суда                                           Председатель Палаты