ГЛАВА IV.   ЕВРОПЕЙСКОЕ ПРЕЦЕДЕНТНОЕ ПРАВО В КОНТЕКСТЕ ДЕЙСТВИЯ ЕВРОПЕЙСКОЙ КОНВЕНЦИИ О ЗАЩИТЕ ПРАВ ЧЕЛОВЕКА И ОСНОВНЫХ СВОБОД.

3. Запрещение рабства и принудительного труда (статья 4).

Статья 4 Европейской конвенции отдельно рассматривает, с одной стороны, рабство и подневольное состояние (пункт 1 статьи) и, с другой стороны, принудительный и обязательный труд (пункты 2 и 3). Понятия «рабство» и «подневольное состояние» охватывают как бы целостный, полный статус лица.

При этом рабство предполагает, что одно лицо находится в полной юридической собственности другого лица. В свою очередь, подневольное состояние предполагает менее далекоидущие ограничения и касается, например, общих условий труда и/или обязательства выполнять работу или оказывать услуги, от которых соответствующее лицо не может уклониться и которые оно не может изменить.

В свою очередь, состояние принудительного или обязательного труда не касается общего состояния лица как такового, а относится исключительно к недобровольному характеру выполняемой работы или оказываемых услуг, которые могут (и именно так оно обычно и бывает) носят временный и случайный характер.

Жалоба на то, что государства не выполняют свои обязательства по пункту 1 статьи 4 о том, что «никто не должен содержаться в рабстве или подневольном состоянии» чаще всего упоминалась в петициях заключенных, протестовавших против обязанности работать в тюрьмах. При расмотрении таких дел Европейская Комиссия по правам человека подчеркивала, что понятия «рабство» и «подневольное состояние» к таким случаям неприменимы. В то же время, подпункт (а) пункта 3 статьи 4 установил, что запрет принудительного или обязательного труда по данной статье не распространяется на «работу, которую обычно должно выполнять лицо, находящееся в заключении согласно положениям статьи 5… Конвенции или условно освобожденное от такого заключения». На этом основании Европейская Комиссия делала вывод о том, что разработчики Конвенции не намеревались запретить подобную обязанность (повинность) заключенных пенитенциарных учреждений. 182

В жалобе по делу Ван Дроогенбрек заявитель утверждал, что, что ввиду того, что государство его рассматривало в качестве рецидивиста, его состояние могло быть приравнено к подневольному состоянию, ибо из-за этого он находился под постоянным «произвольным контролем» со стороны административных властей. По мнению Европейской Комиссии, речь в данном случае не могла идти о подневольном состоянии, так как принятые правительством меры носили исключительно временный характер и были подвержены судебному контролю. Таким образом, они не затрагивали правового статуса автора петиции 183.

Куда более видное место в прецедентном праве Европейской Комиссии и Европейского Суда занимали дела о потенциальном нарушении государствами своих обязательств по пункту 2 статьи 4, который закрепил, что «никто не должен привлекаться к принудительному или обязательному труду». Вместе с тем, как Комиссия, так и Суд воздержались от того, чтобы в своих решениях дать четкое определение термина «принудительный или обязательный труд». Одновременно оба органа достаточно часто делали ссылки на положения конвенций Международной Организации Труда (МОТ), которые содержали более подробные нормы на сей счет 184. Для определения понятия Комиссия сделала ссылку на пять категорий, перечисленных в Конвенции МОТ № 105:

«политическое принуждение или образование или в качестве наказания за наличие или выражение политических взглядов или идеологически противоположных взглядов установленно й политической, социальной или экономической системе; мобилизация или использование труда в целях экономического развития; трудовая дисциплина; наказание за участие в забастовках; расовая, социальная или религиозная дискриминация» 185.

По мнению Европейской Комиссии по правам человека, элементами «принудительного или обязательного труда» являются, во-первых, то, что «работа или услуги выполняются лицом против его воли» и, во-вторых, то, что «требование о выполнении работы или оказании услуги является несправедливым или угнетающим, или же то, что сама работа или услуга влекут за собой трудности, которые можно было бы избежать» 186.

Что касается первого элемента – недобровольности работы, - то Европейская Комиссия придерживалась той точки зрения, что дача согласия лишает выполнение работы или оказание услуги какого-либо принудительного характера. Вместе с тем, такое толкование терминов «принудительный или обязательный», как представляется, является слишком уж ограничительным 187. Даже если лицо добровольно заключило трудовой договор или же согласилось оказать определенную услугу, обстоятельства могут измениться настолько, что удерживание такого лица исключительно на основании данного им согласия может породить спор по пункту 2 статьи 4 Европейской конвенции. По мнению автора настоящей работы, в данном случае положения пункта 2 статьи 4 предполагают возможность предоставления соответствующему лицу альтернативных видов работы.

Что же касается второго критерия (требование о выполнении работы не должно быть неоправданным или угнетающим, а также то, что сама работа не должна предполагать определенных трудностей для соответствующего лица), то в данном случае Европейская Комиссия по правам человека предоставила национальным властям государств-участников определенные «рамки усмотрения».То есть все утверждения заявителей не будут приниматься в рассчет при вынесении решения по рассматриваемому делу, если власти соответствующего государства-участника сумеют доказать, что требование о выполнении работы было все же оправданным, трудностей при ее выполнении просто нельзя было избежать.

Что же касается исключений из общих правил, упомянутых в пункте 3 статьи 4, то здесь хотелось бы сделать следующие замечания. Согласно пункту 3, закрепленный в статье запрет на принудительный или обязательный труд не распространяется на:

«а) любую работу, которую обычно должно выполнять лицо, находящееся в заключении согласно положениям статьи 5 Конвенции или условно освобожденное от такого заключения;

b) любую военную службу, а в тех странах, в которых в качестве законного признается отказ от военной службы на основании вероисповедания, службу, назначенную вместо обязательной военной службы;

c) любую службу, обязательную в случае чрезвычайного положения или бедствия, угрожающих жизни или благополучию населения;

d) любую работу или службу, которые входят в обычные гражданские обязанности».

Исключение, содержащееся в подпункте (а) и относящееся к заключенным и условно освобожденным лицам, сформулировано в достаточно общем виде и, в отличие от статьи 2 (2) (с) Конвенции МОТ № 29, не исключает выполнения работ для частных предприятий и фондов. Поэтому петиции в отношении такого рода работ признавались Европейской Комиссией неприемлемыми 188.   Вместе с тем, в тех странах, которые ратифицировали Конвенцию МОТ № 29 и где положения международных договоров применяются напрямую, национальные суды обязаны будут учитывать данное ограничение при рассмотрении подобных дел. Следует также заметить, что содержащееся в подпункте (а) исключение применяется не только к осужденным (как в случае с Конвенцией МОТ № 29) или к лицам, чье заключение основано на решении суда (как в случае со статьей 8 Международного пакта о гражданских и политических правах), но ко всем случаям правомерного лишения свободы, как это определено в первом пункте статьи 5 Европейской конвенции.

Исключение, сформулированное в подпункте (b) пункта 3 статьи 4 также отличается от соответствующих положений Конвенции МОТ № 29. Из текста подпункта (b) Европейская Комиссия по правам человека сделала вывод о том, что он распространяется как на случаи обязательной, так и добровольной службы 189. Вместе с тем, учитывая смысл и цель положения подпункта (b),   как это явствует из самого упоминания альтернативной службы вместо обязательной военной службы, такое применение подпункта оправдано только в случаях, когда добровольная военная служба заменяет обязательную военную службу.

Тот факт, что в подпункте (b) пункта 3 статьи 4 упоминается альтернативная гражданская служба взамен обязательной военной службы не означает, что Европейская конвенция закрепляет право на альтернативную гражданскую службу. Действительно, в тексте подпункта (b) упоминается лишь случай стран, «в которых в качестве законного признается отказ от военной службы на основании вероисповедания». Ситуация же в тех странах, где отказ от службы в армии не признается по закону, может стать предметом рассмотрения в Европейском Суде по правам человека на основании статьи 9 Конвенции (свобода мысли, совести и религии) 190.

Положение подпункта (с) говорит само за себя. Главная трудность здесь заключается в том, чтобы определить, когда речь идет о «чрезвычайном положении или бедствии, угрожающих жизни или благополучию населения». Думается, что в данном случае имеются ввиду ситуации, ограниченные во времени. К примеру, оказание помощи для тушения пожара, поставка воды и продовольствия в случае внезапного недостатка в обоих, перевозка раненых или же эвакуация лиц, которым угрожает какая-либо опасность, а также аналогичные ситуации, когда может потребоваться помощь каждого в интересах общества и с учетом способностей и возможностей каждого.

Исключение же, упоминаемое в подпункте (d), напротив, относится к «обычным гражданским обязанностям», то есть когда отсутствует экстренность ситуации. Таким образом, отличие ситуации в подпункте (с) от ситуации в подпункте (d) связана со степенью, чрезвычайностью происходящего.

В любом случае следует помнить о том, что любые действия, предпринятые в соответствии с исключительными обстоятельствами, описанными в подпунктах (а)-(d), утрачивают правомерный характер, если влекут за собой дискриминацию. В таком случае в силу положения статьи 14 такой «принудительный или обязательный труд» будет противоречить Конвенции.