МЕНЬШИНСТВА

Статья 27

В тех странах, где существуют этнические, религиозные и языковые меньшинства, лицам, принадлежащим к таким меньшинствам, не может быть отказано в праве совместно с другими членами той же группы пользоваться своей культурой, исповедовать свою религию и исполнять ее обряды, а также пользоваться родным языком.

ВВЕДЕНИЕ

Международный пакт о гражданских и политических правах является единственным повсеместно применяемым договором о правах человека, содержащим конкретное положение о правах меньшинств или, точнее, о правах членов меньшинств. В этом отношении Пакт отличается и от Всеобщей декларации прав человека, в которую не включено положение о меньшинствах в связи с тем, что в Декларации подчеркивается универсальность прав человека, но также и с учетом некоторого отрицательного опыта правозащитных действий в отношении меньшинств в рамках Лиги Наций.

Статья 27 является довольно сдержанным положением, так как в ней говорится, главным образом, о негативном обязательстве государств не отказывать лицам, принадлежащим к меньшинствам, в праве пользоваться своей культурой, исповедовать свою религию и исполнять ее обряды, а также пользоваться родным языком. Однако в юридической литературе и в работе Комитета по правам человека из этого положения был сделан вывод и о позитивных обязательствах. Например, в Замечании общего порядка № 23 (50) Комитета 1, принятом в 1994 году, имеется четкая ссылка на этот аспект в пункте 6.1:

Несмотря на то, что статья 27 сформулирована в отрицательной форме, в ней, тем не менее, признаётся существование такого "права" и содержится требование относительно того, что в таком праве не может быть отказано. Следовательно, государство-участник обязано не допускать отказа в обеспечении этого права или его нарушения. Поэтому необходимы эффективные меры защиты не только от действий самого государства-участника, осуществляемых при помощи его законодательных, судебных или административных органов, но и от действий других лиц, находящихся на территории государства-участника.

В самой формулировке статьи 27 подразумевается, что хотя защита предоставляется отдельным членам меньшинств, права меньшинств, по существу, обладают коллективным измерением: этими правами пользуются "совместно с другими членами той же группы". В своем Замечании общего порядка Комитет использует это коллективное измерение в качестве отправной точки для доводов в пользу позитивных или эффективных мер защиты: "поскольку эти меры нацелены на исправление условий, которые препятствуют осуществлению прав, гарантированных в статье 27 или умаляют их, они могут представлять собой законную дифференциацию в соответствии с Пактом, при условии, что в их основе лежат разумные и объективные критерии" (пункт 6.2).

Статья 27 Пакта содержит широкое понимание меньшинств и прав меньшинств по сравнению с некоторыми другими инструментами, в которых используется понятие "национальных меньшинств", что ограничивает их применение защитой хорошо укоренившихся групп, имеющих долгую историю в конкретной стране члены таких групп должны быть гражданами соответствующей страны. В Пакте говорится об "этнических, религиозных или языковых меньшинствах", и статья 27 применяется даже к группам, которые появились в соответствующем государстве недавно или даже временно находятся на его территории 2.  Комитет также подчеркивает, что защита по статье 27 не зависит от решения государства-участника о существовании этнических, религиозных или языковых меньшинств существование таких меньшинств должно устанавливаться на основе объективных критериев 3.

Хотя в статье 27 не применяется понятие "коренные народы", большая часть судебной практики по этому положению связана с претензиями таких групп. В своем Замечании общего порядка № 23 (50) Комитет подчеркивал применимость статьи 27 в отношении коренных народов 4. В частности, понятие "культура" толкуется как обеспечение защиты особого образа жизни и экономической деятельности коренных народов. В Замечании общего порядка отмечается: "Что касается осуществления культурных прав, закреплённых в статье 27, то Комитет отмечает, что культура проявляется во многих формах, включая особый образ жизни, связанный с использованием земельных ресурсов, особенно в случае коренных народов. Это право может включать такие традиционные виды деятельности, как рыболовство или охота, и право жить в резервациях, охраняемых законом" (пункт 7).

В данном разделе приводится три дела. В первом из них, Лавлейс против Канады, основное внимание уделяется личному измерению статьи 27, а именно праву автора не быть лишенной членства в этническом, религиозном или языковом меньшинстве, с которым она себя идентифицирует, и к которому она принадлежит по некоторым объективным критериям, например, по этнической принадлежности. В этом деле Комитет установил нарушение статьи 27 в связи с тем, что автор, будучи женщиной, была навсегда исключена из своего коренного сообщества после вступления в брак с человеком, не принадлежащим к этому меньшинству. Такое исключение стало результатом действия правила, введенного государством-участником в форме федерального закона, действие которого не распространялось на мужчин, вступающих в брак с женщинами, не принадлежащими к данному меньшинству. Иван Киток против Швеции (Сообщение № 197/1985) является еще одним делом, связанным с тем же аспектом статьи 27 5. Хотя г-н Киток, в связи с его отсутствием в саамской деревне, утратил полное членство в этом коренном сообществе и, следовательно, право на разведение оленей, ему никто не препятствовал вернуться в деревню и участвовать в оленеводческой деятельности, которая является характерной для саамской культуры. В таких обстоятельствах Комитет определил, что статья 27 не была нарушена. Однако Комитет выразил свою озабоченность применением положений шведского законодательства и подчеркнул, что необходимо применять (также) объективные критерии при определении принадлежности к меньшинству лица, которое желает идентифицировать себя с этим меньшинствов 6.

Благодаря упоминанию о том, что оленеводство является важным элементом культуры коренной народности саами, в деле Китока затрагивается другой важный аспект статьи 27, а именно признание традиционной или типичной экономической деятельности в качестве "культуры", в частности, по отношению к коренным народам 7. Этот аспект получил развитие в деле Бернард Оминаяк, вождь племени озера Любикон против Канады, которое приводится в разделе о самоопределении. В этом деле было установлено нарушение статьи 27 в связи с тем, что "допущенная в прошлом несправедливость и некоторые более недавние события угрожают образу жизни и культуре индейского племени озера Любикон" (пункт 33). Фактической предпосылкой этого дела стала разведка нефти и газа, а также вырубка леса на тех землях, где коренные жители традиционно занимались охотой и рыболовством.

Ниже приводятся два дела для иллюстрации этого аспекта статьи 27. В деле Илмари Лянсман и другие против Финляндии речь шла о том, что добыча камня оказывала отрицательное влияние на оленеводческую деятельность коренных жителей саами. Хотя в этом деле не было установлено нарушения статьи 27, Комитет определил несколько общих принципов толкования статьи 27. Комитет подчеркнул, что статья 27 не только защищает традиционный уклад жизни национальных меньшинств, но и его адаптацию к современным условиям жизни (пункт 9.3). В отношении того, какой вид вмешательства следует считать "отказом" по смыслу статьи 27, Комитет разработал комбинированный тест, в рамках которого проводились консультации с представителями меньшинства (пункт 9.6) и обеспечивалось сохранение традиционной экономической деятельности коренного населения или меньшинства (пункт 9.8). В своих соображениях по делу Апирана Маyuка и другие против Новой Зеландии Комитет использовал те же принципы, которые получили в этом деле дальнейшее развитие.

До настоящего времени аспекты статьи 27, связанные с культурой, выходили на передний план, оставляя в тени другие возможности этого положения в таких сферах как религия и язык. В деле Баллантайн и другие против Канады авторы, англоговорящие жители франкоязычной провинции Квебек ссылались на статью 27, отстаивая свое право использовать английский язык в коммерческой рекламе. Мнение Комитета, однако, сводилось к тому, что, учитывая, что на английском языке говорит большая часть населения государства-участника (Канады), авторы не могли ссылаться на статью 27 в качестве основания для своих претензий 8.

43. СООБЩЕНИЕ № 24/1977, САНДРА ЛАВЛЕЙС ПРОТИВ КАНАДЫ

Доклад Комитета по правам человека, GAOR , тридцать шестая сессия, Дополнение № 40 (А/36/40), сс. 166-175. Примечания и сноски опущены.

Дата сообщения: 29 декабря 1977 года.

Соображения приняты: 30 июля 1981 года (тринадцатая сессия).

Соображения в соответствии с пунктом 4 статьи 5 Факультативного протокола

1. Автором сообщения [...] является 32-летняя женщина, проживающая в Канаде. Она родилась и была зарегистрирована как "индианка малисит", однако в соответствии с разделом 12 (1) (b) Закона об индейцах утратила свои права и статус индианки, выйдя замуж за лицо, не являющееся индейцем, 23 мая 1970 года. Отметив, что индеец, женившийся на неиндианке, не утрачивает своего статуса индейца, она заявляет, что Закон носит дискриминационный характер по признаку пола и противоречит статьям 2 (1), 3, 23 (1) и (4), 26 и 27 Пакта. Что касается приемлемости сообщения, то она утверждает, что от нее не требовалось исчерпания всех средств внутренней правовой защиты, поскольку Верховный суд Канады по делу Генерального прокурора Канады против Жанеты Лаваль, по делу Ричарда Исаака и других против Ивоны Бедар [1974] S.C.R. 1349 пришел к выводу, что раздел 12 (1) (b) полностью сохраняет свою силу, невзирая на то, что он не соответствует Канадскому биллю о правах из-за дискриминации по признаку пола.

[...]

3. В своем решении от 14 августа 1979 года Комитет по правам человека признал сообщение приемлемым [...].

[...]

5. В своем представлении от 4 апреля 1980 года [...], касающемся оценки данного дела, государство-участник признало, что "многие положения ...Закона об индейцах, в том числе и раздел 12 (1) (b), требуют нового серьезного рассмотрения и изменения". [...] Тем не менее, оно подчеркнуло необходимость существования Закона об индейцах как инструмента, призванного обеспечить защиту интересов индейского меньшинства в соответствии со статьей 27 Пакта. Определение понятия "индеец" было необходимо ввиду предоставленных индейским общинам особых привилегий, в частности права занимать резервные земли. [...] Внести изменение в закон можно было бы только после консультации с самими индеицами, мнения которых, однако, разделились по вопросу о равноправии. Индейскую общину не следует ставить под угрозу, внося законодательные изменения. Вот почему, хотя правительство в принципе и обязано внести изменения в раздел 12 (1) (b) Закона об индейцах, не следует ожидать принятия быстрых и немедленных законодательных мер.

[...]

10. При изучении представленного ему сообщения Комитет по правам человека должен исходить из того основного факта, что Сандра Лавлейс вышла замуж за лицо, не являющееся индейцем, 23 мая 1970 года и, соответственно, утратила свой статус "индианки малисит" в соответствии с разделом 12 (1) (b) Закона об индейцах. Это положение основывалось - и продолжает основываться - на различии де-юре по признаку пола. Однако ни применение этого положения в отношении ее брака, как причина утраты ею статуса индианки, ни его последствия не могли в то время рассматриваться как нарушение Пакта, поскольку этот документ вступил в силу в отношении Канады лишь 19 августа 1976 года. [...]

11. Однако Комитет признает, что положение вещей может быть иным, если предполагаемое нарушение, хотя бы и относящееся к событиям, имевшим место до 19 августа 1976 года, сохраняется после указанной даты или имеет последствия, которые сами по себе являются нарушениями. В этой связи, изучая дело Сандры Лавлейс, Комитет должен рассмотреть все соответствующие положения Пакта. Он рассмотрел, в частности, в какой степени общие положения в статьях 2 и 3, а также права, содержащиеся в статьях 12 (1), 17 (1), 23 (1),24,26 и 27 могут быть применимы к фактам, относящимся к ее настоящему положению.

[...]

13.1 Комитет считает, что по своей сути настоящая жалоба имеет отношение к постоянно действующему Закону об индейцах, по которому Сандре Лавлейс отказывают в правовом статусе индианки, в частности поэтому она не может претендовать на законное право на проживание, где она пожелает, а именно, в резервации Тобик. Этот факт продолжает сохраняться после вступления в силу Пакта, и последствия этого факта должны быть изучены независимо от их первоначальной причины. Среди последствий, которые приводятся от имени автора, [...] большее число [...] относится к Закону об индейцах и другим законам Канады в областях, которые не обязательно имеют отрицательное влияние на пользование правами, защищаемыми Пактом. В этом отношении существенным является её последнее утверждение о том, что "основной потерей лица, перестающего быть индейцем, является утрата культурных благ проживания в индейской общине, эмоциональных связей с домом, семьей, друзьями и соседями, а также утрата личности".

13.2 Хотя Сандра Лавлейс ссылалась на ряд положений Пакта, вместе с тем Комитет считает, что из этих положений к данной жалобе наиболее непосредственно применима статья 27 [...]. Учитывая, что Сандре Лавлейс отказано в законном праве проживать в резервации Тобик, следует рассмотреть вопрос о том, отказывается ли тем самым Сандре Лавлейс в праве, гарантированном статьей 27 лицам, принадлежащим к этническим меньшинствам, пользоваться своей культурой и родным языком в общине совместно с другими членами той же группы.

14. Согласно статье 27 Пакта, эти права должны гарантироваться "лицам, принадлежащим" к этническому меньшинству. В настоящее время Сандра Лавлейс не рассматривается как индианка в соответствии с законодательством Канады. Однако в Законе об индейцах рассматривается главным образом число привилегий, которые, как было указано выше, как таковые не входят в сферу действия Пакта. Поэтому следует проводить различие между защитой в соответствии с Законом об индейцах и защитой в соответствии со статьей 27 Пакта. Лица, которые родились и выросли в резервации, поддерживали связи со своей общиной и хотят сохранить эти связи, должны обычно рассматриваться как принадлежащие к этому меньшинству в соответствии с Пактом. Поскольку Сандра Лавлейс в этническом отношении является индианкой малисит и находилась вне родной резервации в течение нескольких лет своего замужества, ее, как считает Комитет, можно рассматривать как "принадлежащую" к этому меньшинству и имеющую право претендовать на привилегии, предоставляемые согласно статье 27 Пакта. Вопрос о том, отказано ли ей в этих привилегиях, зависит от того, насколько они широки.

15. Право на проживание в резервации не гарантируется как таковое в соответствии с положениями статьи 27 Пакта. Кроме того, Закон об индейцах не имеет прямого отношения к тому, что ясно изложено в данной статье. Однако, по мнению Комитета, Сандре Лавлейс фактически противодействовали и продолжают противодействовать в отношении использования ее права на доступ к родной культуре и языку "совместно с другими членами ее группы", потому что за пределами резервации Тобик такая община не существует. С другой стороны, не всякое противодействие можно рассматривать как отказ в праве в рамках положений статьи 27. В соответствии со статьей 27 Пакта нельзя вынести решение об ограничении права на проживание на основании государственного законодательства. Это также вытекает из ограничений к статье 12 (1) Пакта, изложенных в статье 12 (3). Комитет признает необходимость определения категории лиц, имеющих право проживать в резервации, по соображениям, подобным тем, которые были разъяснены правительством применительно к защите своих ресурсов и сохранению идентичности своего народа. Однако необходимо также принять во внимание те обязательства, которые правительство с тех пор взяло на себя в соответствии с Пактом.

16. В этой связи Комитет придерживается того мнения, что установленные законом ограничения, влияющие на право проживать в резервации лицу, принадлежащему к рассматриваемому национальному меньшинству, должны быть обоснованы и объективно оправданы и соответствовать другим положениям Пакта, взятого в целом. Статья 27 должна истолковываться и применяться в свете других положений, упомянутых выше, таких как статьи 12, 17, 23 настолько, насколько они могут соответствовать данному случаю, а также в свете положений о борьбе с дискриминацией, такими как статьи 2, 3 и 26, в зависимости от случая. Однако нет необходимости определять в какой-либо общей форме, какие ограничения могут быть оправданы в соответствии с Пактом, в частности вызванные браком по той причине, что данное дело имеет особые обстоятельства.

17. Дело Сандры Лавлейс следует рассматривать в свете того факта, что её брак с человеком неиндейского происхождения прерван. Естественно, что в такой ситуации она желает вернуться в окружение, в котором она родилась, особенно в виду того, что после расторжения брака общение с людьми группы малисит было бы для нее основной духовной потребностью. Каковы бы ни были достоинства Закона об индейцах в других отношениях, Комитету представляется необоснованным отказывать Сандре Лавлейс в праве проживать в резервации из-за необходимости сохранить идентичность племени. Поэтому Комитет приходит к выводу о том, что непризнание факта ее принадлежности к этой группе людей является неоправданным отказом ей в правах в соответствии со статьей 27 Пакта, понимаемой в контексте с другими положениями, на которые были сделаны ссылки.

18. В связи с таким решением Комитет не считает необходимым изучать вопрос о том, указывают ли подобные факты на отдельные нарушения других названных прав. Конкретные права, которые имеют прямое отношение к ее случаю, содержатся в статье 27 Пакта. Право выбора места проживания для себя (статья 12), права, направленные на защиту жизни семьи и детей (статьи 17, 23 и 24), только косвенно затрагиваются в данном деле. Представляется, что факты данного дела не требуют дальнейшего изучения в соответствии с этими статьями. Заключение Комитета о том, что отсутствует разумное основание для вмешательства в дело о правах Сандры Лавлейс на основании статьи 27 Пакта также исключает необходимость [...] изучения общих положений о борьбе с дискриминацией (статьи 2, 3 и 26) в контексте данного дела и, в частности, исключается необходимость определять их влияние на несоответствия, которые существовали до вступления в силу Пакта в отношении Канады.

19. Соответственно Комитет по правам человека, действуя в соответствии со статьей 5 (4) Факультативного протокола к Международному пакту о гражданских и политических правах, придерживается того мнения, что факты настоящего дела, которые устанавливают, что Сандре Лавлейс отказали в законном праве проживать на территории резервации Тобик, вскрывают то обстоятельство, что Канада нарушила положение статьи 27 Пакта.

Примечание редактора: В своем частном мнении г-н Бузири утверждает, что имеются также нарушения статей 2 (пункт 1), 3, 23 (пункты 1 и 4) и 26, потому что Закон об индейцах, учитывая некоторые его положения, является законом, в котором "проводятся дискриминационные различия, в частности, между мужчиной и женщиной", и что г- жа Лавлейс "по-прежнему испытывает на себе отрицательные дискриминационные последствия этого закона в иных областях, чем та, которая предусмотрена статьей 27".

44. СООБЩЕНИЕ № 511/1992, ИЛМАРИ ЛЯНСМАН И ДРУГИЕ ПРОТИВ ФИНЛЯНДИИ

Доклад Комитета по правам человека, том II, GAOR , пятидесятая сессия, Дополнение № 40 (А/50/40), сс. 66-76. Примечания и сноски опущены.

Дата сообщения: 11 июля 1992 года.

Соображения приняты: 26 октября 1994 года (пятьдесят вторая сессия).

Соображения в соответствии с пунктом 4 статьи 5 Факультативного протокола

1. Авторами сообщения являются Илмари Лянсман и 47 других членов Комитета пастухов Муоткатунтури и членов местной общины Ангели. Они утверждают, что являются жертвами нарушения Финляндией статьи 27 Международного пакта о гражданских и политических правах. Их представляет адвокат.

Факты в изложении aвторов

2.1 Авторы являются оленеводами саамского этнического происхождения; они оспаривают договор, заключенный между Центральным лесохозяйственным советом и частной компанией " Арктинен Киви Ой" (акционерное общество "Арктический камень") в 1989 году, который разрешает добычу камня в районе площадью 10 га на склоне горы Этеля-Риутусваара. Согласно условиям первоначального договора эта деятельность разрешена до 1993 года.

2.2 Члены Комитета пастухов Муоткатунтури занимают район, простирающийся от норвежской границы на западе до Кааманена на востоке, включая обе стороны дороги между Инари и Ангели - территорию, которой они традиционно владели. Официально она управляется Центральным лесохозяйственным советом. Для целей оленеводства неподалеку от деревни Ангели были построены необходимые загоны и ограждения, например для загона оленей на конкретное пастбище или место. Авторы отмечают, что вопрос о владении землей, традиционно используемой саами, оспаривается властями и общиной саами.

2.3 Aвторы утверждают, что заключенный между компанией "Арктический камень" и Центральным лесохозяйственным советом договор разрешает компании не только добывать камень, но и транспортировать его через всю сложную систему заграждений для оленей по дороге между Ангели и Инари. Они отмечают, что в январе 1990 года компания получила разрешение от муниципальных властей Инари на добычу 5000 ⩛ строительного камня и что она получила для этой цели субсидию от министерства торговли и промышленности.

2.4 Авторы признают, что до настоящего времени осуществлялась лишь ограниченная пробная добыча камня; к сентябрю 1992 года было добыто порядка 100000 кг камня (примерно 30 м3). [...]

2.5 Авторы подчеркивают, что деревня Ангели остается единственным в Финляндии районом с однородным и постоянным населением саами. Добыча и транспортировка анартоцита будет мешать их деятельности и нарушит сложную систему ограждений, созданную с учетом условий природной среды. Они добавляют, что транспортировка камня будет осуществляться поблизости от строительства современной скотобойни, которая отвечает строгим экспортным стандартам, и на которой с 1994 года будет осуществляться весь забой оленей.

2.6 Кроме того, авторы отмечают, что район добычи камня, гора Этеля-Риутусваара, является священным местом в древней религии саами, в котором в древние времена осуществлялся забой оленей, хотя не известно, чтобы саами, проживающие в этом районе, придерживались этой традиционной практики в течение нескольких десятилетий.

2.7 В отношении требования об исчерпании внутренних средств правовой защиты авторы утверждают, что 67 членов местной общины Ангели безуспешно ходатайствовали об отмене разрешения на добычу камня перед Административным советом провинции Лапландия и перед Верховным административным судом 1, ссылаясь при этом на статью 27 Пакта. 16 апреля 1992 года Верховный административный суд отклонил ходатайство авторов без рассмотрения предполагаемого нарушения Пакта. Авторы утверждают, что других средств внутренней правовой защиты у них не имеется (1 Примечание редактора: Следует отметить, что не все авторы сообщения, направленного в Комитет, подавали апелляционные жалобы в Верховный суд).

2.8 Наконец, в момент представления сообщения в июне 1992 года авторы, опасаясь, что продолжение добычи камня является неизбежным, просили принять временные меры в соответствии с правилом 86 правил процедуры Комитета с целью предотвращения непоправимого ущерба.

Жалоба

3.1 Авторы утверждают, что добыча камня на склоне горы Этеля-Риутусваара и его транспортировка через их территорию, где ведется выпас оленей, является нарушением их прав в соответствии со статьей 27 Пакта, в частности их права пользоваться своей культурой, основу которой традиционно составляло и по-прежнему составляет главным образом оленеводство.

3.2 В поддержку своего утверждения о нарушении статьи 27 авторы ссылаются на соображения Комитета по делам Иван Киток (сообщение № 197/1985) и Б. Оминаяк, вождь племени озера Любикон против Канады (сообщение № 167/1984), а также на Конвенцию Международной организации труда № l⧳ 69 о правах коренных народов и народов, ведущих племенной образ жизни в независимых странах.

[...]

6.1 На своей сорок девятой сессии Комитет рассмотрел вопрос о приемлемости настоящего сообщения. Он отметил, что государство-участник не возражает против признания жалобы приемлемой в отношении всех тех авторов, которые оспаривали разрешение на добычу камня как в Административном совете провинции Лапландия, так и в Верховном административном суде Финляндии, но в отношении тех авторов, которые не апеллировали в Верховный административный суд лично, оно заявляет, что внутренние средства правовой защиты не были исчерпаны.

6.2 Комитет не согласился с доводами государства-участника и напомнил о том, что факты, легшие в основу решения Верховного административного суда от 16 апреля 1992 года, и рассматриваемый Комитетом случай являются идентичными; если бы те, кто не апеллировал в Верховный административный суд лично, сделали это, их апелляция была бы отклонена наряду с апелляцией других заявителей. Вряд ли разумно было бы ожидать, что обратись они в Верховный административный суд теперь, с использованием тех же фактов и тех же правовых аргументов, указанный суд вынес бы другое решение. Комитет вновь подтверждает свою предыдущую судебную практику, согласно которой всякий раз, когда высший внутренний суд страны выносит решение по рассматриваемому вопросу, исходя из своей судебной практики, лишая тем самым апелляцию во внутренние суды какого-либо шанса на успех, для целей Факультативного протокола авторы не должны исчерпывать средства внутренней защиты. В этой связи Комитет сделал заключение, что требования подпункта b) пункта 2 статьи 5 Факультативного протокола были соблюдены.

6.3 Комитет счел, что претензии авторов, касающиеся статьи 27, являются обоснованными для целей вынесения решения о приемлемости и что их следует рассматривать по существу дела. В отношении просьбы авторов о принятии временных мер защиты он отметил, что применение правила 86 правил процедуры было бы преждевременным, но что авторы сохраняют право направить еще одну просьбу в Комитет в соответствии справилом 86, если разумно обоснуют свою озабоченность по поводу того, что добыча камня может возобновиться.

6.4 Поэтому 14 октября 1993 года Комитет объявил сообщение приемлемым в той мере, в какой оно, как представляется, поднимает вопросы, предусмотренные статьей 27 Пакта.

Представление государства-участника по существу дела и комментарии адвоката

7.1 В своем представлении в соответствии с пунктом 2 статьи 4 от 26 июля 1994 года государство-участник дополняет и исправляет факты, касающиеся данного случая. Относительно вопроса прав собственности на упомянутую территорию оно отмечает, что эта территория принадлежит государству [...]. Полномочиями, вытекающими из имущественных прав, пользуется Финская служба лесного и паркового хозяйства (ранее Центральный лесохозяйственный совет), которая, в частности, имеет право строить дороги.

[...]

7.3 Относительно существа жалобы авторов по статье 27 государство-участник соглашается с тем, что понятие "культура", о котором идет речь в этой статье, охватывает также оленеводство как "важный компонент культуры саами". [...]

7.4 Относительно разрешения, выданного компании "Арктинен Киви Ой", государство-участник отмечает, что оно действительно до 31 декабря 1999 года, но только при том условии, что Финская служба лесного и паркового хозяйства продлит срок действия договора до этой даты. Согласно другому условию, во время и по завершении добычи камня территория, о которой идет речь, не должна быть "загрязненной или представлять какую-либо опасность". Третье условие требует, чтобы ежегодно добыча камня велась в период с 1 апреля по 30 сентября в соответствии с просьбой Комитета пастухов Муоткатунтури, изложенной в его письме от 5 ноября 1989 года в адрес муниципалитета Инари. Это связано с тем, что в указанный период выпас оленей не ведется. Это условие предусматривает также согласование с Комитетом пастухов средств сообщения (транспорта) с этим районом и должный учет всех требований Комитета общины Ангели.

7.5 В октябре 1989 года был заключен договор между Центральным лесохозяйственным советом и указанной компанией, что дало ей право использовать и добывать камень на территории площадью 10 га в объеме не более 200 м3. Этот договор действовал до конца 1993 года. [...] В марте 1993 года компания обратилась с просьбой о возобновлении договора об аренде земли [...]. Государство-участник добавляет, что Лесная и парковая служба сообщила правительству о том, что решение о возможности возобновления договора с компанией будет вынесено только после принятия Комитетом соображений по настоящему делу.

7.6 Относительно ведущейся добычи камня государство-участник отмечает, что компания не осуществляет здесь активной деятельности как с точки зрения объемов (30 м3), так и масштабов (10 га) работ по добыче камня на горе Риутусваара. Для сравнения можно сказать, что общая площадь, используемая Комитетом пастухов Муоткатунтури, составляет 2586 км2, в то время как территория, огороженная для добычи камня, составляет лишь порядка 1 га и находится всего в четырех километрах от основной дороги. [...]

[...]

7.9 Государство-участник заявляет, что в свете вышесказанного [...] деятельность компании не оказывает сколько-нибудь существенного влияния на права авторов, предусмотренные статьей 27, особенно на оленеводство. Такие же выводы можно сделать в отношении возможной добычи камня в общем допустимом объеме и его доставки по соответствующей дороге к основной дороге. В этой связи государство-участник напоминает о соображениях Комитета по делу Лавлейс против Канады, согласно которым "не всякое вмешательство можно рассматривать как отказ в правах по смыслу статьи 27... (но) ограничения должны быть разумными, объективно обоснованными и соответствовать другим положениям Пакта...". По мнению государства-участника, этот принцип применим к настоящему делу.

7.10 Государство-участник согласно с тем, "что концепция культуры по смыслу статьи 27 предусматривает определенную защиту традиционного образа жизни национальных меньшинств, и можно считать, что она охватывает такой образ жизни и связанные с ним условия в той мере, в какой они важны для этой культуры и необходимы для её сохранения. Это означает, что не всякая мера и не всякое её последствие, которые определенным образом меняют предыдущие условия, можно рассматривать как посягательство на права меньшинств пользоваться собственной культурой в соответствии со статьей 27". [...]

[...]

7.12 Государство не согласно с заявлением адвоката авторов в Верховном административном суде (10 июня 1991 года), согласно которому со ссылкой на соображения Комитета по делу Б. Оминаяк, вождь племени озера Любикон против Канады любую меру, даже незначительную, которая препятствует оленеводству или наносит ему ущерб, необходимо толковать как запрещенную Пактом. В этой связи государство-участник приводит выдержку из пункта 9 замечания общего порядка Комитета по статье 27, в котором говорится, что защита прав, предусмотренных статьей 27, "направлена на обеспечение сохранения и непрерывного развития культурной, религиозной и социальной самобытности соответствующих меньшинств...". Кроме того, вопрос "исторической несправедливости", возникший в связи с делом племя озера Любикон, не возникает в связи с данным делом. Государство-участник [...] заявляет, что соображения Комитета по правам человека по делу Киток подразумевают, что Комитет поддерживает принцип, согласно которому государство, применяя статью 27, пользуется определенной степенью дискретности, что является нормальным при различного рода регулировании экономической деятельности. [...]

7.13 Государство-участник делает заключение, согласно которому требования статьи 27 "постоянно учитываются национальными властями в процессе применения и осуществления национального законодательства и мер, о которых идёт речь". [...] Авторы, как утверждается, могут по-прежнему заниматься оленеводством и их никто не принуждает отказываться от своего образа жизни. Добыча камня и использование старой лесной дороги или возможное строительство надлежащей дороги не имеют существенного значения или, в крайнем случае, могут оказать весьма ограниченное воздействие на такой образ жизни.

8.1 В своих комментариях от 31 августа 1994 года адвокат информирует Комитет о том, что за время, прошедшее после первоначального представления жалобы, Комитет пастухов Муоткатунтури несколько изменил методы выпаса оленей. С весны 1994 года молодые олени не содержатся в заграждении вместе со своими матерями, поэтому имеется возможность более свободного и более продолжительного, чем прежде, выпаса оленей в районах к северу от дороги между Ангели и Инари, в том числе в южной части Риутусваары. Теперь в этом районе олени пасутся в апреле и сентябре. Адвокат добавляет, что южная часть Риутусваары отнюдь не является неподходящим
районом для выпаса оленей, как утверждает государство-участник, поскольку олени находят здесь съедобный лишайник.

[...]

8.4 Авторы критикуют государство-участника за то, что оно установило неприемлемо высокий порог применения статьи 27 Пакта, и отмечают, что, вероятно, финские власти имеют в виду, что только если государство-участник прямо признает, что то или иное конкретное меньшинство пострадало от исторической несправедливости, можно сделать вывод о том, что новые явления, нарушающие культурную жизнь меньшинства, представляют собой нарушение статьи 27. По мнению авторов, такое толкование соображений Комитета в отношении дела племя озера Любикон является ошибочным. Они заявляют, что решающим в деле Оминаяка было то, что процесс нарастания неблагоприятных событий в целом мог сложиться в "историческую несправедливость", которая означала бы нарушение статьи 27.

[...]

8.6 Авторы согласны с тем, что вопрос об имущественных правах на участки земли, о которых идет речь, как таковой, не является предметом рассмотрения в данном деле, однако они отмечают, что: [...] "До тех пор, пока остается неурегулированным спор в отношении права на землю. .., положение финских саами будет очень сложным и уязвимым в случае принятия каких-либо мер, ставящих под угрозу их традиционную экономическую деятельность. Поэтому ведущаяся добыча камня на Риутусвааре и строительство дороги к ней, ставшие возможными при участии государственных властей, следует рассматривать как нарушение статьи 27... Продление договора между Центральным лесохозяйственным советом [а именно его правопреемником] и... компанией на аренду земли также будет нарушением статьи 27".

8.7 Наконец, авторы обращают внимание на новые процессы, происходящие в Финляндии, которые, как сообщается, подчеркивают уязвимость их собственной ситуации. В результате заключения Соглашения о европейской экономической зоне (ЕЭЗ), которое вступило в силу 1 января 1994, [...] [д]ве крупные иностранные горнорудные компании зарегистрировали большие участки земли для изучения возможности заниматься горнорудным делом. На этих территориях находятся пастбища некоторых оленеводческих комитетов. 11 июня 1994 года парламент саами выразил по поводу этого свою озабоченность. Авторы считают, что итоги рассмотрения настоящего дела окажут влияние на деятельность иностранных горнорудных компаний, о которых идет речь.

8.8 [...] [Д]еятельность многонациональных горнорудных компаний в Северной Лапландии вызвала всплеск интереса к этому району со стороны финских компаний. Даже одно из государственных учреждений, Центр геологических исследований (Geologian tutkimuskeskus) [ ...] получил 6 участков земли площадью 9 км2 каждый в непосредственной близости от деревни Ангели и частично на склонах горы Риутусваары. Два таких участка находятся на территории, являющейся предметом правового спора между местными саами и государственными органами, занимающимися вопросами лесного хозяйства, относительно деятельности по заготовке и транспортировке леса.

Рассмотрение существа дела

9.1 Комитет рассмотрел настоящее сообщение с учетом всей информации, представленной сторонами. Вопрос, который предстоит решить Комитету, заключается в том, является ли нарушением прав авторов в соответствии со статьеи 27 Пакта добыча камня на склоне горы Этеля-Риутусваара в количестве, которое имело место до настоящего времени, и в количестве, которое было бы допустимо в соответствии с разрешением, выданным компании, выразившей намерение заниматься здесь добычей камня (т.е. в объеме 5000 м3).

9.2 Не вызывает сомнения тот факт, что авторы являются представителями меньшинства по смыслу статьи 27 и в качестве таковых имеют право пользоваться собственной культурой не вызывает сомнения и то, что оленеводство является важным элементом их культуры. В этом контексте Комитет напоминает, что экономическая деятельность может подпадать под действие статьи 27, если она является важным элементом культуры какого-либо этнического сообщества.

9.3 Право пользоваться своей культурой нельзя определить абстрактно, его следует рассматривать с учетом реального контекста. В этой связи Комитет отмечает, что статья 27 не только защищает традиционный уклад жизни национальных меньшинств, как указывается в представлении государства-участника. Поэтому тот факт, что за долгие годы авторы, возможно, выработали собственные методы оленеводства и применяют их на практике с помощью современной технологии, не должен препятствовать тому, чтобы они ссылались на статью 27 Пакта. Кроме того, гора Риутусваара сохраняет свою духовную значимость для их культуры. Комитет также отмечает озабоченность авторов тем, что на качестве оленины могут неблагоприятно сказаться нарушения в окружающей среде.

9.4 Понятно, что государство, возможно, стремится поощрять развитие или разрешать экономическую деятельность предприятий. Масштабы его свободы поступать таким образом следует определять с точки зрения не уровня ее понимания, а с учетом обязательств, которое оно взяло на себя по статье 27. Согласно статье 27, представителю меньшинства нельзя отказывать в его праве пользоваться своей культурой. Следовательно, меры, которые в силу своего воздействия сводятся к отказу в таком праве, несовместимы с обязательствами по статье 27. Однако меры, которые оказывают определенное ограниченное воздействие на образ жизни лиц, принадлежащих к тому или иному меньшинству, не обязательно означают отказ в праве, предусмотренном статьей 27.

9.5 Таким образом, вопрос, который возникает в данном случае, заключается в том, действительно ли добыча камня на горе Риутусваара оказывает столь существенное воздействие, что фактически лишает авторов права пользоваться своими культурными правами в данном регионе. Комитет ссылается на пункт 7 своего замечания общего порядка по статье 27, согласно которому меньшинства или группы коренного населения имеют право на защиту традиционной деятельности, такой, как охота, рыболовство или, как в данном деле, оленеводство, и необходимы меры, "направленные на обеспечение эффективного участия членов общин меньшинств в принятии решений, которые их затрагивают".

9.6 С учетом этого Комитет приходит к выводу, что добыча камня на склонах горы Риутусваара в объеме, который уже имеет место, не является отрицанием права авторов пользоваться собственной культурой в соответствии со статьей 27. Он отмечает, в частности, что в процессе рассмотрения вопроса о выдаче разрешения на добычу камня принимались во внимание интересы Комитета пастухов Муоткатунтури и авторов, с ними проводились консультации и что, как представляется, оленеводство в этом районе не пострадает от добычи камня, которое имеет место в настоящее время.

9.7 В отношении дальнейшей деятельности, которая может быть одобрена властями, Комитет далее отмечает, что имеющаяся в его распоряжении информация свидетельствует о том, что власти государства-участника предприняли усилия к тому, чтобы разрешить указанную добычу в объеме, сводящем к минимуму воздействие на любую деятельность, связанную с оленеводством в южной части Риутусваары, и на окружающую среду; о намерении свести к минимуму последствия добычи камня в районе оленеводства свидетельствуют условия, сформулированные в разрешении на такую добычу. Кроме того, была достигнута договоренность о том, что по преимуществу такая деятельность не должна осуществляться в тот период, когда в этом районе ведется выпас оленей. Нет никаких свидетельств того, что изменения Комитетом пастухов Муоткатунтури методов выпаса (см. пункт 8.1 выше) могут быть не приняты во внимание местными властями, занимающимися лесным хозяйством, и/или компанией.

9.8 В отношении озабоченности авторов будущей деятельностью Комитет отмечает, что для обеспечения соответствия экономической деятельности положениям статьи 27 она должна осуществляться таким образом, чтобы авторы и впредь могли с пользой для себя заниматься оленеводством. Кроме того, если будет принято решение о развитии и существенном расширении деятельности компании, получивших разрешение на эксплуатацию в районе Ангели, то это может явиться нарушением прав авторов в соответствии со статьей 27, в частности, их права пользоваться собственной культурой. Государство-участник обязано принимать это во внимание при продлении действующих договоров или заключении новых.

10. Комитет по правам человека, действуя в соответствии с пунктом 4 статьи 5 Факультативного протокола к Международному пакту о гражданских и политических правах, считает, что представленные ему факты не свидетельствуют о нарушении статьи 27 или любого другого положения Пакта.

45. СООБЩЕНИЕ № 547/1993, AПИРАНА МАУИКА И ДРУГИЕ ПРОТИВ НОВОЙ ЗЕЛАНДИИ

Доклад Комитета по правам человека, том II, UN doc. А/56/40 (том II), сс. 11-29. Примечания и сноски опущены.

Дата сообщения: 10 декабря 1992 года.

Соображения приняты: 27 октября 2000 года (семидесятая сессия).

Соображения в соответствии с пунктом 4 статьи 5 Факультативного протокола

1. Авторами сообщения являются Апирана Мауика и 18 других лиц, принадлежащих к новозеландскому народу маори. Они утверждают, что являются жертвами нарушений Новой Зеландией статей 1, 2, 16, 18, 26 и 27 Международного пакта о гражданских и политических правах. Их представляет адвокат. Пакт вступил в силу для Новой Зеландии 28 марта 1979 года, а Факультативный протокол - 26 августа 1989 года.

2. На своей пятьдесят пятой сессии Комитет по правам человека рассмотрел вопрос о приемлемости сообщения и признал, что требования по пункту 2 статьи 5 Факультативного протокола не препятствуют ему в рассмотрении этого сообщения. Вместе с тем Комитет признал неприемлемыми утверждения авторов по статьям 16, 18 и 26 в связи с тем, что они не подтвердили для целей приемлемости нарушение их прав по этим статьям.

3. Признавая приемлемыми остальные утверждения авторов в силу того, что они могут вызывать вопросы в связи со статьями 14 (1) и 27 в совокупности со статьей 1, Комитет все же отметил, что относимость статьи 1 к утверждениям авторов в связи со статьей 27 он сможет установить только при рассмотрении дела по существу.

[...]

5.1 Численность новозеландского народа маори составляет приблизительно 500 000 человек, причем 70% из них принадлежат к одному или нескольким из 81 иви [иви -племя, состоящее из нескольких хапу (общин)]. Авторы принадлежат к семи отдельным иви (в число которых входят два самых крупных и общая численность которых составляет более 140 000 маори) и утверждают, что являются их представителями. В 1840 году маори и предшественник новозеландского правительства - Британская корона -подписали Договор Вайтанги, который закрепил права маори, включая их право на самоопределение и право контроля над племенными рыбопромысловыми ресурсами. [...] В новозеландском праве Договор Вайтанги применяется только в том случае, если парламент в законодательном порядке полностью или частично придаст ему силу закона. Вместе с тем он возлагает определенные обязательства на Британскую корону, а претензии по Договору могут разбираться трибуналом Вайтанги.

[...]

5.3 [...] [В] 1986 году правительство приняло поправки к существующему Закону о рыболовстве и ввело систему квотного хозяйствования применительно к коммерческому использованию и эксплуатации рыбных ресурсов страны. Раздел 88 (2) Закона о рыболовстве предусматривает, что "ни одно положение настоящего Закона не затрагивает какие бы то ни было права маори на лов рыбы". В 1987 году племена маори обратились в Высокий суд Новой Зеландии с заявлением о том, что применение квотной системы затронет их исконные договорные права вопреки разделу 88 (2) Закона о рыболовстве, и добились временных судебных запретов на действия правительства.

5.4 В 1988 году правительство приступило к переговорам с маори [...]. В 1989 году после проведения переговоров и в качестве промежуточной меры маори согласились на принятие Закона 1989 года о рыбных промыслах маори, который предусматривал немедленную передачу 10% всех квот Комиссии по рыбным промыслам маори, уполномоченной осуществлять управление рыбными ресурсами от имени племен. Это вновь открывало возможность для введения намеченной системы квот. [...]

5.5 [...] В феврале 1992 года маори стало известно, что в течение этого года намечалась открытая продажа акций крупнейшей в Австралии и Новой Зеландии рыболовецкой компании "Силордз". Представители маори на переговорах по вопросам рыболовства и Комиссия по рыбным промыслам маори обратились к правительству с предложением о том, чтобы правительство выделило средства для приобретения компании "Силордз" в порядке частичного урегулирования претензий, касающихся рыболовства, по Договору Вайтанги. [...] Эти переговоры привели к тому, что 27 августа 1992 года был подписан меморандум о договоренности между правительством и представителями маори.

[...]

5.7 Представители на переговорах запросили у маори мандат на заключение сделки, предусмотренной в Меморандуме о договоренности. Меморандум и его возможные последствия были обсуждены на национальном хьюи [хьюи -собрание], а также на хьюи в 23 маре [маре - место, отведенное для отправления традиционных обрядов маори] по всей стране. Согласно докладу представителей маори, идею урегулирования поддержали 50 иви, насчитывающих 208 681 маори. На основе этого доклада правительство было информировано о предоставлении мандата на урегулирование, и 23 сентября 1992 года было заключено Соглашение об урегулировании между новозеландским правительством и представителями маори.

5.8 Согласно утверждениям авторов, содержание Меморандума о договоренности не всегда должным образом излагалось или разъяснялось племенам и общинам. Таким образом, в некоторых случаях серьезно ущемлялось принятие продуманных решений в отношении предложений, содержащихся в Меморандуме о договоренности. Авторы подчеркивают, что, хотя некоторые хьюи и поддержали предложение о приобретении акций "Силордз", значительное число племен и общин либо однозначно отвергли его, либо были готовы поддержать его лишь условно. Авторы далее отмечают, что представители маори на переговорах всячески пытались показать, что они не уполномочены и не намерены представлять отдельные племена и общины в отношении какого бы то ни было аспекта сделки в отношении акций "Силордз", включая заключение и подписание Соглашения об урегулировании.

5.9 Соглашение было подписано 110 представителями. [...] Авторы указывают, что одна из трудностей определения точного числа племен, подписавших Соглашение об урегулировании, связана с проверкой полномочий на его подписание от имени племен, а также с утверждением о том, что ряд представителей явно не имели таких полномочий или могли их не иметь. Авторы отмечают, что в числе подписавших не фигурировали племена, претендующие на значительные коммерческие рыбные ресурсы.

5.10 После подписания Соглашения об урегулировании авторы и другие лица обратились в Высокий суд Новой Зеландии с ходатайством о вынесении временного распоряжения с целью воспрепятствовать правительству в реализации этого Соглашения в законодательном порядке. [...] 12 октября 1992 года это ходатайство было отклонено, и авторы подали промежуточную апелляцию в апелляционный суд. 3 ноября 1992 года апелляционный суд вынес заключение, что он не может удовлетворить ходатайство на том основании, что суды не могут вмешиваться в парламентские дела и что на данном этапе не возникает никаких вопросов в связи с биллем о правах.

5.11 После этого претензии были переданы в трибунал Вайтанги, который 6 ноября 1992 года выпустил свое заключение по этому вопросу. В заключении говорилось, что данный способ урегулирования не противоречит Договору, за исключением некоторых его аспектов, которые можно было бы скорректировать в ожидаемом законодательстве. [...]

5.12 3 декабря 1992 года на рассмотрение был внесен проект закона 1992 года об урегулировании претензий в области рыболовства по Договору Вайтанги. [...] 14 декабря 1992 года законопроект приобрел силу закона. В преамбуле Закона говорится: "Законодательное оформление достигнутого Соглашения и продолжение отношений между Короной и маори составляют полное и окончательное урегулирование всех претензий маори в отношении прав коммерческого рыболовства и меняют статус прав некоммерческого рыболовства таким образом, что они более не устанавливают прав для маори или обязанностей для Короны, которые имели бы обязательную юридическую силу, но будут и впредь регламентироваться принципами Договора Вайтанги и возлагать на Корону обязанности сообразно с этим Договором".

Закон предусматривает, в частности, выделение маори 150 млн. новозеландских долларов. В разделе 9 Закона говорится также, что "все (нынешние и будущие) претензии маори в отношении коммерческого рыболовства... настоящим окончательно урегулируются" и, соответственно, "Обязанности Короны перед маори в отношении коммерческого рыболовства настоящим выполнены, соблюдены и погашены, и ни один суд или трибунал не правомочен рассматривать вопросы обоснованности связанных с этим претензий, существования прав и интересов маори в области коммерческого рыболовства или их количественной оценки...". "Все претензии (нынешние и будущие), касающиеся прав и интересов маори в области коммерческого рыболовства, либо прямо или косвенно основанные на таких правах и интересах, настоящим полностью и окончательно урегулируются, удовлетворяются и погашаются".

Что касается последствий этого урегулирования для прав и интересов маори в области некоммерческого рыболовства, то в Законе говорится, что они по-прежнему будут возлагать на Корону обязанности сообразно Договору Вайтанги и что должны быть приняты административные положения для обеспечения признания и закрепления традиционных методов добычи продуктов питания для маори. Права или интересы маори в области некоммерческого рыболовства, являющиеся основанием для таких претензий, более не будут иметь юридической силы и соответственно не смогут отстаиваться в гражданских судах или служить в качестве основания для исковых возражений в любом уголовном, административном или ином производстве, кроме как в той мере, в какой такие права или интересы оговорены в административных положениях. Согласно Закону, Комиссия по рыбным промыслам маори переименуется в Комиссию по рыбным промыслам Договора Вайтанги, и ее членский состав расширяется с 7 до 12 членов. Расширяется и круг ее полномочий. В частности, теперь Комиссии отводится главная роль в обеспечении соблюдения интересов маори в области коммерческого рыболовства.

5.13 Заявка на приобретение акций компании "Силордз" в рамках совместного предприятия увенчалась успехом. После консультаций с маори были назначены новые члены Комиссии по рыбным промыслам Договора Вайтанги. После этого стоимостный объем доли маори в секторе коммерческого рыболовства стал стремительно расти. [...] Корона, после консультаций с маори, разработала административные положения, регламентирующие порядок традиционного рыболовства.

Жалоба

6.1 Авторы утверждают, что Закон об урегулировании претензий в области рыболовства по Договору Вайтанги лишает их рыбных ресурсов, отказывает им в праве свободно определять свой политический статус и препятствует реализации их права на свободное осуществление своего экономического, социального и культурного развития. Утверждается, что Закон 1992 года об урегулировании претензий в области рыболовства по Договору Вайтанги идет вразрез с обязательствами государства-участника по Договору Вайтанги. В этом контексте авторы утверждают, что право на самоопределение, закрепленное в статье 1 Пакта, является действительным лишь тогда, когда народ имеет доступ к своим ресурсам и осуществляет контроль над ними.

6.2 Авторы утверждают, что действия правительства ставят под угрозу их образ жизни и культурный уклад их племен в нарушение статьи 27 Пакта. Они заявляют, что рыболовство является одним из основных элементов их традиционной культуры и что они и по сей день имеют интерес в области рыболовства и активно стремятся проявлять свою культуру в рыболовстве по всей площади своих исконных территорий. Они далее заявляют, что их традиционная культура включает коммерческие элементы и не проводит четкого разграничения между коммерческим и иным рыболовством. Они утверждают, что новое законодательство лишает их права заниматься традиционным рыболовством, допуская его лишь в ограниченном смысле, отведенном для них законом, и что в обмен на какую-то долю в рыбопромысловой квоте они лишаются коммерческого компонента рыбного промысла. В связи с этим авторы ссылаются на Соображения Комитета по сообщению № 167/1984 (Оминаяк против Канады), в которых Комитет признал, что "в число прав, охраняемых статьей 27, входит право отдельных лиц совместно с другими лицами заниматься экономической и социальной деятельностью, представляющей часть культуры той общины, к которой они принадлежат".

[...]

7.1 Что касается утверждения авторов в отношении статьи 27, то государство- участник признает, что культурное достояние маори охватывает право на осуществление рыбной ловли, и соглашается с тем, что оно несет позитивные обязательства гарантировать признание этих прав. Соглашение об урегулировании вопроса о рыболовстве, по его словам, обеспечивает выполнение этого требования. Согласно заявлениям государства-участника, право на свою долю дохода и участие маори в приобретении компании "Силордз" являются современным воплощением урегулирования претензий маори в области коммерческого рыболовства. В результате заключения Соглашения об урегулировании вопроса о рыболовстве маори, на которых приходится приблизительно 15% населения Новой Зеландии, обладают сегодня реальным контролем над крупнейшим океанским рыболовным флотом Новой Зеландии и имеют более чем 40- процентную долю в новозеландской рыбопромысловой квоте. Это Соглашение является инструментом, обеспечившим участие маори в коммерческом рыбном промысле - на условиях, определяемых самими маори в рамках компании, в которой они осуществляют реальный контроль, обладая контрольным пакетом акций и имея своих представителей в совете директоров. [...] Соглашение об урегулировании вопроса о рыболовстве конкретно защищает также права маори в области некоммерческого рыболовства, и уже разработаны статутные постановления, закрепляющие традиционные методы добычи продуктов питания и обеспечивающие признание особого значения мест традиционной добычи продуктов питания.

7.2 Кроме того, государство-участник отмечает, что права меньшинств, закрепленные в статье 27, отнюдь не безграничны. Они могут подлежать разумной регламентации и иным мерам контроля или ограничения, однако эти меры должны иметь разумное и объективное обоснование, быть совместимыми с другими положениями Пакта и не быть равносильными отказу в правах. В Соглашении об урегулировании вопроса о рыболовстве государству-участнику нужно было достичь компромисса между несколькими важными обязательствами. Оно должно было сбалансированным образом учесть озабоченность отдельных сторон, не согласных с наличием обязательств перед маори в целом, для урегулирования претензий в области рыболовства и необходимость принятия мер для обеспечения рационального использования имеющихся ресурсов.

[...]

7.4 Что касается заявления авторов о том, будто такой способ урегулирования встретил лишь ограниченную поддержку со стороны маори, то государство-участник [...] ссылается на заключение трибунала Вайтанги, в котором говорится, что доклад представителей маори на переговорах создает впечатление, что мандат на урегулирование действительно имеется - при условии не нанесения ущерба самому Договору, и что в свете этого доклада Корона могла резонно полагать, что она может приступить к заключению Соглашения. [. ..] Государство-участник ссылается далее на решение Комитета по делу Великого вождя Дональда Маршалла и других против Канады [сообщение № 205/1986, соображения приняты 4 ноября 1991 года], в котором Комитет по правам человека не согласился с утверждением о том, что все группы, ведущие племенной образ жизни, должны иметь право на участие в консультациях по вопросам, касающимся коренных народов.

[...]

7.6 Что касается заявления Комитета, которое было сделано при принятии ре- шения о признании сообщения приемлемым и согласно которому Комитет смо- жет установить относимость статьи 1 к утверждениям авторов по статье 27 лишь при рассмотрении существа дела, то государство-участник отмечает, что оно было бы глубоко озабочено намерением Комитета отойти от позиции, которая была принята государствами-участниками Пакта и самим Комитетом и которая предусматривает, что Комитет не правомочен рассматривать претензии в отношении прав, закрепленных в статье 1. Эти права давно признаны в качестве коллективных прав. Таким образом, они выходят за рамки мандата Комитета, уполномоченного рассматривать жалобы отдельных лиц, и процедуры, установленные Факультативным протоколом, не допускают, чтобы отдельные лица, претендующие на то, что они являются представителями маори, выдвигали утверждения о нарушениях коллективных прав, закрепленных в статье 1. Государство-участник заявляет далее, что права, оговоренные в статье 1, закреплены за "народами" государств в целом, а не за меньшинствами - будь то коренные или нет -в пределах границ независимого и демократического государства. Кроме того, государство-участник оспаривает правомочие авторов выступать от имени большинства членов своих племен.

[...]

7.9 В заключение государство-участник указывает, что Соглашение об урегулировании вопроса о рыболовстве не ущемляет прав авторов или любых других маори согласно Пакту. [...] Оно признает, что любые такие методы урегулирования, которые требуют известного компромисса и покладистости с обеих сторон, едва ли снискают себе единодушную поддержку со стороны маори. В этом контексте оно заявляет, что Соглашение об урегулировании не получило единодушной поддержки и со стороны немаорийского населения Новой Зеландии. [...] Вместе с тем государство-участник отмечает, что оно не может позволить себе отказаться от всего перед лицом отсутствия единогласия, [. ..] в условиях, когда такие меры пользуются явной поддержкой большинства заинтересованных представителей народа маори. В связи с этим государство-участник заявляет, что Комитету следует отклонить жалобы авторов.

[...]

9.2 Комитет отмечает, что Факультативный протокол устанавливает процедуру, которая позволяет частным лицам представлять сообщения о нарушениях индивидуальных прав. Речь идет о правах, закрепленных в статьях 6-27 части III Пакта. Как показывает правовая практика Комитета, представлять сообщения о предполагаемых нарушениях этих прав не возбраняется и группе лиц, считающих себя затронутыми сообща. Кроме того, положения статьи 1 могут иметь значение при толковании прав, защищаемых другими положениями Пакта, и, в частности, статьей 27.

9.3 Таким образом, перед Комитетом прежде всего встает вопрос о том, были ли нарушены права авторов по статье 27 Пакта договоренностью по вопросу о рыболовстве, отраженной в Соглашении об урегулировании и Законе 1992 года об урегулировании претензий в области рыболовства по Договору Вайтанги. Бесспорно то, что авторы являются представителями меньшинства по смыслу статьи 27 Пакта бесспорно и то, что использование рыбных ресурсов и контроль над ними является важным элементом их культуры. В этом контексте Комитет напоминает, что экономическая деятельность может подпадать под действие статьи 27, если она является важным элементом культуры той или иной общины [Киток против Швеции (сообщение № 197/ 1985), соображения приняты 27 июля 1988 года, И. Лянсман и другие против Финляндии (сообщение № 511/1992), соображения приняты 26 октября 1994 года и И.Лянсман и другие против Финляндии (сообщение № 671/1995), соображения приняты 30 октября 1996 года]. Признание прав маори на рыбный промысел в Договоре Вайтанги подтверждает то обстоятельство, что осуществление этих прав является значительной частью культуры маори. Вместе с тем вопрос о совместимости Закона 1992 года с Договором Вайтанги не входит в сферу компетенции Комитета.

9.4 Вопрос о праве пользования своей культурой не может решаться абстрактно, он должен рассматриваться в определенном контексте. В частно- сти, статья 27 не только защищает традиционные у меньшинств средства к существованию, но и предусматривает адаптацию этих средств к условиям современного образа жизни и соответствующего уровня технологии. В дан- ном случае законодательство, введенное государством, различными спосо- бами сказывается на возможностях маори заниматься коммерческим и не- коммерческим рыболовством. Вопрос состоит в том, является ли это отказом в правах. Ранее Комитет сделал следующее заключение: "Понятно, что госу- дарство, возможно, стремится поощрять развитие или разрешать экономи- ческую деятельность предприятий. Масштабы его свободы поступать таким образом следует определять с точки зрения не уровня ее понимания, а с уче- том обязательств, которые оно взяло на себя по статье 27. Согласно статье 27, '-' представителю меньшинства нельзя отказывать в его праве пользоваться своеи культурой. Следовательно, меры, которые в силу своего воздействия сводят- ся к отказу в таком праве, несовместимы с обязательствами по статье 27. Однако меры, которые оказывают определенное ограниченное воздействие на образ жизни лиц, принадлежащих к тому или иному меньшинству, не обя- зательно означают отказ в праве, предусмотренном статьей 27" [И.Лянсман и другие против Финляндии, пункт 9.4].

9.5 Комитет ссылается на свое Замечание общего порядка по статье 27, согласно которому для осуществления права на пользование собственной культурой, особенно в случае коренных народов, от государства-участника может потребоваться принятие позитивных юридических мер и мер по обеспечению эффективного участия членов общин меньшинства в разработке решений, затрагивающих эти общины. В своих прецедентных заключениях по Факультативному протоколу Комитет подчеркивал, что приемлемость или неприемлемость мер, затрагивающих имеющую серьезное культурное значение экономическую деятельность меньшинства или создающих препятствия для осуществления такой деятельности, зависит от того, имели ли члены этого меньшинства возможность участвовать в процессе принятия решений по этим мерам и будут ли они и далее с пользой заниматься своей традиционной экономической деятельностью [И.Лянсман и другие против Финляндии, пункты 9.6 и 9.8]. Комитет признает, что Закон 1992 года об урегулировании претензий в области рыболовства по Договору Вайтанги и устанавливаемые им механизмы ограничивают права авторов на пользование их собственной культурой.

9.6 Комитет отмечает, что государство-участник организовало сложный процесс консультаций в целях обеспечения широкой поддержки маори в пользу общенациональной договоренности и административных положений по вопросам рыболовства. В консультациях участвовали общины и национальные организации маори, и их предложения действительно нашли отражение в структуре соглашения. Соглашение было введено в действие лишь после получения от представителей маори сообщения о том, что оно пользуется существенной поддержкой со стороны маори. Для многих маори принятый Закон обеспечивал приемлемое урегулирование их претензий. Комитет принял к сведению заявления авторов о том, что они и большинство членов их племен были не согласны с этим Соглашением и что права, принадлежащие им как членам маорийского меньшинства, были ущемлены. В подобных условиях, когда право отдельных лиц на пользование их собственной культурой вступает в конфликт с параллельными правами других членов группы меньшинства или меньшинства в целом, Комитет может рассмотреть вопрос о том, соответствует ли рассматриваемое ограничение интересам всех членов меньшинства и существует ли разумное и объективное основание для его применения к лицам, настаивающим на том, что они оказались в неблагоприятном положении.

9.7 Что касается последствий Соглашения, то Комитет отмечает, что до начала переговоров, которые привели к его заключению, суды выносили определения на тот счет, что квотная система хозяйствования может ущемлять права маори, поскольку на практике маори не имеют в ней своей доли и таким образом лишены доступа к своим рыбным ресурсам. В результате заключения Соглашения маори получили доступ к значительной доле квот и им были возвращены реальные права собственности на рыбные ресурсы. В области коммерческого рыболовства заключение этого Соглашения привело к тому, что полномочия маори и традиционные методы контроля, закрепленные в Договоре, были заменены новым механизмом контроля, причем в этой структуре маори имеют возможность не только сохранять свои интересы в области рыболовства, но и осуществлять реальный контроль. Что касается некоммерческого рыболовства, то обязательства Короны по Договору Вайтанги остались без изменений и были приняты административные положения, признающие и закрепляющие традиционные методы добычи продуктов питания.

9.8 В процессе консультаций особое внимание уделялось культурному и религиозному значению рыболовства для маори, и, в частности, обеспечению того, чтобы маори и их общины могли заниматься некоммерческим рыболовством. Испытывая озабоченность по поводу того, что рассматриваемое Соглашение и процесс урегулирования привели к возникновению разногласий среди маори, Комитет вместе с тем приходит к заключению, что, организовав процесс обширных консультаций до принятия законодательного акта и уделив особое внимание сохранению для маори возможности заниматься рыболовством, государство-участник предприняло необходимые шаги для обеспечения того, чтобы Соглашение об урегулировании вопроса о рыболовстве и связанные с ним законодательные механизмы, включая квотную систему хозяйствования, соответствовали положениям статьи 27.

9.9 Комитет подчеркивает, что государство-участник остается связанным статьей 27, которая требует, чтобы при осуществлении Закона об урегулировании претензий в области рыболовства по Договору Вайтанги уделялось должное внимание культурному и религиозному значению рыболовства для маори. Ссылаясь на соответствующие прецеденты [И. Лянсман и другие против Финляндии, пункт 9.8], Комитет подчеркивает, что для обеспечения соблюдения статьи 27 меры, затрагивающие экономическую деятельность маори, должны приниматься таким образом, чтобы авторы имели возможность продолжать пользоваться своей культурой, а также исповедовать свою религию и отправлять соответствующие религиозные обряды вместе с другими членами их группы. Государство-участник обязано учитывать это в ходе дальнейшего осуществления положений Закона об урегулировании претензий в области рыболовства по Договору Вайтанги.

9.10 Жалобы авторов по поводу прекращения судебных разбирательств в связи с их претензиями по вопросам рыболовства должны рассматриваться в свете вышеизложенных положений. Если чисто абстрактно решение государ- ства-участника о законодательном прекращении разбирательства дел, находя- щихся на рассмотрении судов, вызывало бы возражение и составляло бы нару- шение права доступа к суду, то в конкретных условиях данного дела разбира- тельство было прекращено в рамках общенационального урегулирования тех самых претензии, которые находились на рассмотрении судов и рассмотрение которых было приостановлено до завершения переговоров. В этих условиях Комитет считает, что прекращение рассмотрения претензий, переданных авто- рами в суд, не составляет нарушения пункта 1 статьи 14 Пакта.

9.11 Что касается заявления авторов о том, что принятый Закон не позволяет им обращаться в суды с исками относительно объема их рыбного промысла, то Комитет отмечает, что пункт 1 статьи 14 предусматривает право доступа к суду для определения прав и обязанностей в гражданском процессе. В определенных условиях отсутствие в государстве-участнике суда, правомочного определять объем прав и обязанностей, может составлять нарушение пункта 1 статьи 14. В данном же случае Закон исключает из юрисдикции судов рассмотрение вопросов об обоснованности претензий маори в отношении коммерческого рыболовства на том основании, что этот Закон призван урегулировать эти претензии. В любом случае возможность судебного рассмотрения претензий маори по вопросам рыболовства была ограниченной и до принятия Закона 1992 года: права маори в области коммерческого рыболовства могли отстаиваться в судебном порядке лишь постольку, поскольку раздел 88 (2) Закона о рыболовстве прямо предусматривал, что ничто в этом Законе не должно затрагивать права маори в области рыболовства. Комитет считает, что вне зависимости от того, подпадает ли рассмотрение претензий в отношении интересов в области рыболовства под определение гражданского процесса, Закон 1992 года содержит конкретные положения, аннулирующие претензии в области рыболовства по Договору Вайтанги. Вместе с тем другие аспекты права на рыболовство по-прежнему дают право доступа к суду, например, в отношении распределения квот и применения административных положений, регламентирующих права традиционного рыболовства. Авторы не обосновали заявление о том, что в результате принятия новой законодательной основы они утратили доступ к суду по любому вопросу, подпадающему под действие пункта 1 статьи 14. В связи с этим Комитет считает, что представленные ему факты не свидетельствуют о нарушении пункта 1 статьи 14.

10. Комитет по правам человека, действуя в соответствии с пунктом 4 статьи 5 Факультативного протокола к Международному пакту о гражданских и политических правах, считает, что представленные ему факты не свидетельствуют о нарушении каких-либо статей Пакта.

Примечание редактора: В своем особом (частично несогласном) мнении г-н Шейнин соглашается с основными заключениями Комитета по этому делу в отношении статьи 27 Пакта. Вместе с тем он выражает несогласие с пунктом 9.10 соображений. По его мнению, имело место нарушение прав авторов по пункту 1 статьи 14.

______________________________________________________________________________________

1 Приводится в: UN doc. HRI/GEN/1/Rev.5, сс. 147-150.

2 См. пункты 5.1 и 5.2 Замечания общего порядка № 23 (50) (выше, прим. 1).

3 Там же, пункт 5.2.

4 Там же, пункты 3.2 и 7.

5 Иван Киток против Швеции (Сообщение № 197/1985), Соображения, принятые 27 июля 1988 года, Доклад Комитета по правам человека, GAOR, сорок третья сессия, Дополнение № 40 (А/43/40), сс. 221-230.

6 См. пункт 9.7 Соображений Комитета.

7 См. пункт 4.3 и 9.2 Соображений Комитета.

8 Это дело приводится в разделе о свободе выражения мнений, свободе собраний и ассоциаций.